Изгнанники (Михеев) - страница 510

флоте их и было-то всего ничего, они все больше из туземцев экипажи набирали.

– Вы обвиняете меня в нравоучениях, а сами разговариваете лозунгами. Смешно… Я предлагаю уточнить обстановку, а потом уже разобраться, как лучше действовать. Вы согласны?

– Да. Все равно при недостатке информации мы только, как говорят русские, дров наломаем.

– Вот и хорошо. Предлагаю встретиться, скажем, через месяц. Тогда разговор можно будет вести более предметно.


Российская империя. Военная база "Кондор". Время не установлено.

– Вы идиот, адмирал! Пропустить такую угрозу! Мой отец за такие шутки вас не то что с должности снял бы – вообще отправил на рудники.

– От ошибок не застрахован никто…

– Что-то много ошибок у вас в последнее время, и все они крупные.

– Взгляните вот сюда, пожалуйста.

– Что это?

– Это? Это запись одного очень интересного разговора. Только, пожалуйста, сделайте это не сейчас, а чуть позже, когда остынете. А после просмотра я безропотно приму любое ваше решение по моей скромной персоне.

– Хорошо, адмирал. Но даже если я вас прощу, помните: еще один такой ляп – и вы вылетите в отставку.

ЭПИЛОГ

Неоконченный путь -

Диалог, что сорвался на взлёте.

Маркер пройден опять

На опасном лихом вираже.

Никуда не свернуть,

Что-то будет на том повороте…

Если что-то менять,

То вчера. Или поздно уже?

С.Никифорова (Алькор). На "Полёт Небесной Волны"

– Эй, Саша! Вылезай!

– Ну Па!!! Я еще чуток…

– Вылезай, кому говорю! Ремня захотел?

– Оставь ребенка в покое, – развалившийся в шезлонге Соломин приподнял зеркальные солнцезащитные очки и с ухмылкой посмотрел на грозного папашу. – Пускай купается. Хищников крупнее пескаря тут не водится, а замерзнуть у него при всем желании не получится. Вода – как парное молоко. Да и глубина здесь полтора метра в самой глубокой яме.

– Ты мне это… перестань мальчишке потакать. Совсем его разбалуешь, – грозный папаша, отчаявшись выгнать сына из озера, в котором тот самозабвенно бултыхался, беспомощно махнул рукой, вернулся к своему шезлонгу и с размаху плюхнулся в него, подставив лицо местному солнцу, нежаркому и очень приятно ласкающему кожу. Деревянные ножки жалобно скрипнули и прогнулись, но выдержали тушу императора. Мальчишка, ощутив за собой поддержку хозяина этих мест и, по совместительству, скольки-то-там юродного дяди, снова радостно нырнул. В прозрачной воде было отчетливо видно, как он ловко плывет, огибая под водой стебли местных кувшинок. Соломин ухмыльнулся про себя – парнишке явно здесь нравилось, а особенно нравилось, как он подозревал, то, что с ним не сюсюкались предоставив ему полную и практически неограниченную свободу. Ну а он, соответственно, свободой этой распорядился по полной программе, целыми днями пропадая со сверстниками из ближайшей деревни в лесу или на речке.