А Дэвид? Кира вспомнила его лицо, ладони до сих пор ощущали тепло его кожи, запах его одеколона, пропитавший одежду и волосы… Она вся пропахла Дэвидом. Ну как! Как ей теперь жить?!!
– Может быть, тебе отпустить его? – То ли она сама, то ли зареванный внутренний голос прогнусавил в этот момент. – Простить и отпустить.
Она вздохнула и вышла на балкон. Тотчас же ветром ее пригвоздило к стене, и некоторое время Кира с ужасом наблюдала, что творится на улице. Ночной Нью-Йорк впервые словно вымер. Легко сказать – отпустить Дэвида. На это понадобится время. Чувство к Дэвиду должно осыпаться и улететь, словно почерневшие листья, которые гоняет ветер по улице…
Но все-таки ей начало становиться легче. Кира стояла на холоде, глубоко дышала, и цепкий спрут, сжимавший ее душу, начал потихоньку убирать свои щупальца. Что-то светлое и большое рождалось в ней.
Ей нужно простить. Тогда станет легче. Кого? Не важно! Всех! Всех простить, и тогда, может быть, упадет груз с души!
Простить всех, кто не помог ей с яблоками. Просто понять и простить. Маму простить за ее чрезмерную любовь к Петре, Петру простить за ее занудство, Мари – тоже простить (ведь тащила же она на себе коробку и никого не просила о помощи!). А еще – Стефана, водителя автобуса, пани Ижек (господи, а ее-то за что?), Берту… и даже консьержку, которая заворчала в тот вечер, вместо того чтобы пожалеть Киру…
Она вдруг поняла, что на самом деле вовсе не обижается на них! И не будет вычеркивать из списков друзей! Пусть они там останутся, хотя бы в статусе приятелей. Просто они – такие.
А Ян, Мотя и даже Вальтер – другие. Вот они способны помогать посторонним людям. Впрочем, она никого из них не знает толком. И Дэвида тоже не знает. И не узнает уже никогда. На это тоже нельзя обижаться. Ни на кого нельзя обижаться. Никогда!
Только сейчас она поняла, что почти два месяца таскала за собой сумку с обидой. И не выкладывала из нее ни единого яблочка. А ведь можно было просто раздать всем на вокзале по одному. И освободиться…
Кира озадаченно почесала замерзшей рукой всклоченные волосы. Она-то всех простила. Но сможет ли Ян простить ее?
Аэропорт жил суетливой ночной жизнью. Несколько рейсов отменили, но, похоже, безобразные выходки погоды не очень пугали пассажиров, спешивших по неотложным делам. В зале ожидания сидело несколько десятков человек, с досадой глядя то на монитор на стене, то в огромное окно.
Ветер не утихал, теперь к нему присоединился еще и дождь, видимость сделалась почти нулевой. Кира вздохнула и пошла к бармену заказывать кофе. Можно было посидеть и дома, пока не стихнет ураган. Можно ли?.. Нет, конечно. Ее так подбросило на месте, что она едва смогла собрать вещи дрожащими руками и, с трудом попадая в кнопки телефона, вызвать такси.