— Смотри, этот сукин сын так и светится самодовольством! — обратился он к человеку, находившемуся в комнате, но всё время молчавшему.
Откупорив ещё одну бутылку пива, О'Доннелл наполнил стакан.
— Сину, — сказал он, — надо было поглядывать назад, и тогда этот поганый герой был бы трупом. А дело наше увенчалось бы успехом. Проклятье!
— Ничего, сэр, ещё не все потеряно, — сказал его гость.
— На пустяки мы свою энергию не тратим, нет, — сказал О'Доннелл и покачал головой. — «Временные» уже десять лет только и занимаются, что ерундой. И вот до чего это их довело.
— А что если он из ЦРУ? Что если они проникли в наши ряды, и он был там, потому что?..
— Не будь дураком, — оборвал собеседника О'Доннелл. — Если бы они пронюхали, то вся лондонская полиция, переодевшись в штатское, поджидала бы нас там. — «И я бы знал об этом заранее», — подумал он, не сказав этого вслух.
Об источнике его информации знал лишь ещё один человек из Организации, и он был в Лондоне.
— Это просто вопрос удачи, — сказал О'Доннелл. — На этот раз она оказалась на их стороне. Зато нам повезло в твоём деле, не так ли, Майкл?
Как и всякий ирландец, он верил в удачу. Никакая идеология не способна была отменить этой веры. Никогда.
Собеседник О'Доннелла был моложе его. Он сидел и думал о восемнадцати месяцах, проведённых в блоке Эйч тюрьмы Лонг-Кеш. По телевизору уже тарахтели о чём-то другом.
О'Доннелл пожал плечами. Везенье. Везенье и все. Этому богатому американцу с его длинным носом просто очень повезло. Операция могла бы провалиться и из-за любого другого непредвиденного обстоятельства — прокола шины, севшей батареи в радио или из-за внезапного ливня. Его преимущество в том, что тем Удача нужна всегда, а ему, О'Доннеллу, надо, чтобы повезло всего один раз. Обдумав только что виденное по телевизору, он пришёл к выводу, что на Райана не стоит тратить силы. «Не надо обижать американцев, — снова вспомнил он, на этот раз с удивлением. — Почему? Разве они не враги? Святой Патрик, теперь и ты тоже думаешь, как те идиоты из ВГИРА. Терпение — самое важное качество подлинного революционера. Надо выждать нужный момент — и тогда ударить со всей решимостью».
Он ждал следующего сообщения своей разведки.
* * *
В Берлингтонском пассаже, в самой фешенебельной части Пикадилли, находился магазин редких книг. Он был зажат между ювелиром и портным — из тех, что обслуживают в основном туристов, прячущихся в пассаже от дождя. В магазине стоял запах, привлекавший книголюбов, как цветочный аромат — пчёл: пыльный запах иссохшейся от времени бумаги и кожаных переплётов. Хозяин магазина — он же и продавец — был сравнительно молод. Пиджак его тут и там был испачкан пылью. День он начинал с того, что проходился по полкам метёлочкой из перьев, но это не помогало — книги, казалось, только и делали, что выделяли из себя все новые порции пыли. Он так привык к ней, что она стала ему нравиться. Он любил все в этом магазине. Оборот тут был невелик, но всё же прибыль магазин приносил, причём прибыль эта зависела не столько от туристов, сколько от небольшого числа постоянных покупателей из наиболее богатых слоёв лондонского общества. Мистер Деннис Кули много разъезжал, порой ему приходилось вдруг бросать все и лететь на очередной аукцион, где распродавалась библиотека какого-нибудь усопшего джентльмена. В таких случаях он оставлял магазин на попечение одной юной леди, которую можно было бы назвать хорошенькой, если бы она чуть больше занималась своей внешностью. Сегодня у Беатрис был выходной.