Саша прикрыла глаза.
— Я просто благодарна вам, а больше мне нечем отблагодарить вас.
От этих слов Роман отстранился, как от удара.
— Благодарна? — прошептал он, — Это твоя благодарность?
Саша снова опустила глаза и нерешительно кивнула.
— У меня больше ничего нет, — снова повторила она полным слёз голосом.
Роман покачал головой.
— Ты красива, молода, невинна…Разве стоит растрачивать всё это на благодарность мужчине, который делает для тебя что-то и не требует ничего взамен?
— Но я хочу это делать! — воскликнула она.
Роман снова покачал головой и направился к выходу из кухни.
— Ты хочешь не меня, ты хочешь отблагодарить меня. А мне не нужна такая благодарность. Если ты когда-нибудь захочешь разделить со мной постель, я хочу надеяться, что ты будешь питать ко мне симпатию, но не благодарность.
Он тяжело вздохнул и повернулся к застывшей Саше.
— И никаких разговоров об уходе! К тому же, — он указал на баночки для Сони, — Я не очень люблю пюре, в отличие от твоей дочери.
Затем подмигнул ей и вышел из кухни.
Утром Роман проснулся оттого, что нос ему защекотал восхитительный запах домашней выпечки. Он перевернулся на другой бок и снова закрыл глаза. Ему снилось, что он снова спит в своей старой квартирке, где они с женой жили много лет назад. Она частенько вставала ни свет, ни заря и пекла ему его любимый пирог с курицей. Определённо, пахло именно этим самым обалденным пирогом.
Роман тряхнул головой, поднимаясь на локте, но сон всё не проходил. Точнее, не проходил тот самый чудесный запах из сна.
Вывод был только один: кто-то на его кухне стряпал его любимое лакомство.
Роман встал с кровати и быстро надел джинсы, которые предусмотрительно вынул вчера из шкафа.
Потом прошёл в кухню и увидел самую трогательную картину на свете: Саша, повязав на голову кухонное полотенце, проверяла что-то в духовке. На ней была надета только рубашка Романа, потому что вчера больше ничего не нашлось для того, чтобы ей надеть на ночь. Рубашка была длинной — почти до колена, но Саша умудрялась выглядеть сексуальной даже в таком «балахоне».
— Соня потише, — шикнула она на ребёнка, который сидел прямо на полу, и лупил деревянной ложкой по полу, — Я тебе ложку дала поглядеть, а не для того, чтобы будить Рому!
Произнесённое ею имя Романа, зазвучало в его ушах, словно музыка. Ему снова вспомнились все те наполненные любовью утра, что он проводил со своей женой.
— А Роман уже не спит, — тихо произнёс он, и Саша обернулась, хватаясь руками за полотенце на голове.
— Ну вот, не успела, — пожаловалась она, — Так и знала, что она вас разбудит!