Точно с десятым ударом оба лучника одновременно выхватили из колчанов стрелы и одновременно натянули тетивы.
Стоящие возле соломенных чучел Леваш и Саид услышали короткий свист ощутили резкий порыв ветра, и оба факела в руках чучел одновременно погасли а позади в лесной чаще затрещали сломанные стрелами ветки да посыпался с кустов снег.
Леваш с Саидом переглянулись.
— Ничья! — Крикнул Саид.
— Ничья, — Крикнул Леваш.
Зрители с обеих сторон закричали и затрещали в трещотки.
Богадур повернулся и пристально поглядел на Анницу.
Она спокойно посмотрела ему в глаза и спросила:
— Что дальше?
— Второе состязание на скорость. После десятого удара мы стреляем три раза подряд и все стрелы должны попасть в соломенные чучела.
Анница кивнула, снова прикоснулась за спиной к стрелам в колчане и заняла выжидательную позицию.
В наступившей тишине барабаны били, казалось, громче и быстрее, чем прежде.
С десятым ударом оба лучника мгновенно выстрелили и Богадур, краем глаза видя Анницу был еще раз потрясен, тем, как мастерски она владеет этим тяжелым мужским оружием — эта никому не известная московитка, с той же легкостью и уверенностью что и он — лучший стрелок Сарай-Берке, выхватила из колчана одновременно три стрелы и выстрелила три раза подряд с такой же как и он скоростью!
Три пары стрел вонзились одновременно в соломенных человечков, и все попали в цель, хотя некоторая разница была: все три стрелы Богадура угодили точно в соломенный лоб правого человечка, а все три стрелы Анницы пронзили соломенное сердце левого.
Леваш и Саид снова переглянулись и хором крикнули:
— Ничья!
Зрители взорвались криками и визгом.
Богадур не сводил с Анницы глаз, и ему стало казаться, что вокруг ничего нет, кроме этой невероятной, необыкновенной, потрясающей женщины, и все остальное теперь не имеет никакого значения…
— Дальше! — жестко сказала Анница и вернула его в реальный мир.
— Я не думал, что до этого дойдет, — сказал он, — но раз дошло — так тому и быть.
Он сделал несколько шагов подошел к Аннице и снял со своей шеи белый круглый кусочек кожи на тонком шнурке.
— Этот амулет подарила мне одна степная шаманка — я никогда не снимал его, и он всегда приносил мне удачу. Я уверен, что принесет и сейчас. Ты видишь, как мал этот кружочек — если в него попадет одна стрела — для другой уже не останется места. После десятого удара барабана целиться можно как угодно долго, но победит тот, чья стрела попадет в амулет и останется там. Здесь уже ничьей быть не может. Только одна стрела должна вонзится в амулет и остаться в нем — ты поняла?