— Трудно управлять? — крикнул я.
— Нет! — наклонился ко мне Тенго. — Просто реагирует медленно и плавно, вроде лодки, надо учитывать!
— А чего педалей столько?
— Газ… — показал он ногой, — задний тормоз и передний. Они тут отдельно!
— Быстро тормозит?
— Не очень! Лучше не рисковать особо! Нравится вообще или как?
— Да класс агрегат! А по полям на нем как?
— По-разному, — заорал он в ответ. — К деревьям лучше вообще не приближаться — можно винт разнести, в горку тоже плохо идут, могут вбок соскользнуть, а вот по полям и вот как сейчас, по льду — самое оно!
— Понял!
Да, по нашей задаче поддержания жизнедеятельности точки такие бы не сработали: там все же рельеф так себе, сложноватый, так что лучше наших снегоходов, сделанных из «цюндапов», и нет ничего. Кстати, интересно, а вот тот «бомбардье», что мы тогда на Ферме видели, — он как по пересеченке? Должен неплохо по идее идти, гусеницы там широкие, а вес большим быть не должен — эти сани наверняка увесистей.
Заснеженные берега реки довольно быстро проплывали назад, машина сзади шла как привязанная. Вокруг тишина и пустота, «белое безмолвие» самое натуральное. И действительно, очень быстро идем: вон справа вмерзший в лед старый дебаркадер мелькнул, я его по тому рейду хорошо запомнил. Мы тогда до него несколько часов добирались, а тут… час всего прошел, наверное, не больше. Эдак мы часа за три до места доберемся, если я все правильно рассчитываю.
— А быстрая штука! — крикнул я, похлопав по панели перед собой.
— Быстрая, точно! Нашим нравится!
Затем я опять перебрался назад, вольготно расположившись сразу на двух сиденьях. Благодать!
Прошел примерно еще час, и сани неторопливо остановились, моторы заглохли.
— Дозаправка, — объяснил, обернувшись к нам, Тенго. — Перед приближением к Тьме проводится в обязательном порядке. И сани разгружаются, и, если что, бензин не закончится не вовремя. Давай, вылезаем помогать!
Все, кроме Насти, кряхтя, начали натягивать тулупы. Вылезать на мороз из такого благодатного тепла не хотелось. И не зря — оказалось, вдоль реки дул неслабый ветер, от которого сразу начало неметь лицо. Пришлось раскатать вязаные подшлемники-маски, прикрыться.
Возня с канистрами тоже особой радости не приносила — воронка располагалась не очень удобно, лить бензин приходилось неторопливо, удерживая тяжелую, скользкую и холодную канистру на весу, при этом ветер все время норовил сорвать струю с ее горловины, разбрызгав по окрестностям. Но как-то заправились, разумеется.
Тьма была уже близко, стояла жуткой тяжелой стеной, вытянувшись по всему северному горизонту, пугала и давила… и да, кстати, — я ее немного чувствовал. Не так, как если бы стоял на земле, но не ощущалось и той абсолютной защиты, которую давала текущая вода под днищем. Внутри как будто холодная когтистая рука сжимала желудок.