— Полюбила! — поразился офицер. — Здесь не место…
Офицер повел ее в скверик напротив гостиницы, и они долго там гуляли. Она что-то оживленно говорила, он задавал ей какие-то вопросы.
Из-за тумбы для наклейки афиш за ними внимательно следили Сашко и его друг Витька. По тому, как офицер улыбался, мальчики поняли, что она говорит ему приятные слова.
— Предательница она, я так и знал, — наконец прошептал Ежик.
Витька с облегчением вздохнул:
— И зачем она нам сдалась, если с немцами якшается. Побежали отсюда, все расскажем Ирине… Может, больше за ней и следить не нужно.
Ежик почесал за ухом:
— Но, может быть, она дурачит фрица. — И, чтобы заинтересовать дружка, добавил: — А вдруг она наша наипервейшая разведчица, может, она из Москвы на парашюте сброшена. Одевается нарядно, красивая. Я слышал, будто таких берут в разведчицы.
Витька отмахнулся:
— Я есть хочу. Заглянем в казино, что в индустриальном техникуме. Там швейцаром мой родной дядька Тимофей… По краюхе хлеба выпросим.
Швейцар Тимофей, старик с представительной внешностью, с длинной окладистой бородой, сунул ребятам по куску хлеба, пригласил прийти завтра.
Мальчики тут же вернулись в сквер: ни цыганки, ни офицера там не было.
Все следующие дни они долго шатались по центральной улице, но цыганку не встречали. Однажды, проголодавшись, ребята снова завернули к швейцару Тимофею. Тот втолкнул их за ширму, угостил гречневой кашей. В казино вошли офицер и цыганка. Они громко разговаривали. Она называла его Энно, он ее Ружей.
Через стеклянную дверь было видно: офицер подвел девушку к столу, предложил стул, уселся сам.
В зале было пусто. Из-за ширмы выскочил официант с салфеткой, перекинутой через левую руку. Немец приказал:
— Подать мое любимое, — и обратился к Руже: — Располагайся как дома, нам здесь не помешают.
Тимофей, подметая пол, спросил, как себя чувствует его сестра — Витькина мать. Витька, не отрывая глаз от цыганки, ответил, что жива и здорова.
Ружа казалась смущенной, она говорила сбивчиво:
— Вы вправе презирать меня. Но я… я стала рабой своей страсти. Я вся как есть перед вами. Вы мне каждую ночь снитесь.
Лицо Энно оставалось каменным.
Официант неслышно расставил закуски, тарелки. Хлопнула пробка от шампанского. Ружа, вздрогнув, рассмеялась. Офицер выхватил у неловкого официанта бутылку, наполнил фужеры.
Первые бокалы выпили до дна.
— Вам можно позавидовать, — сказала Ружа. — По-русски говорите, как настоящий москвич.
— Отец позаботился. Мы жили в Прибалтике, в замке. Русских там предостаточно. Среди них детство провел. Великолепный был замок — лес, пруд… Советы пришли и отобрали. Да ненадолго.. Мне все вернут на веки вечные.