С тех пор, как был наш государь
Свет-Александр убит конем,
Уж не едим, не пьем как встарь,
А горьки слезы льем по нем.
Спасет Шотландии алтарь
В годину бедствий и тревог
[19].
Еще одно предание повествует о том, как некий мудрец по прозвищу Томас Рифмоплет, герой множества историй, сказал могущественному шотландскому вельможе, графу Марчскому, что шестнадцатого марта над Шотландией разразится такая гроза, каких ей доселе переживать не приходилось. Этот день настал, и был он удивительно ясным, мягким и погожим. Но в то время, как все потешались над лже-пророчеством Томаса Рифмоплета, прискакал гонец с вестью о гибели короля. «Вот, — заявил Томас, — та гроза, которую я предсказывал, и никакой ураган не способен нанести Шотландии большего урона». Возможно, это и небылица, но вера в нее людей показывает, что конец Александра Третьего воспринимался как событие самое пагубное и зловещее.
Однако поначалу несчастье не казалось таким уж непоправимым. Хотя все дети Александра, как мы уже говорили, умерли раньше своего отца, все же у одной из его дочерей, вышедшей замуж за короля Норвегии Эрика, осталась дочка по имени Маргарита, к которой, как к внучке и прямой наследнице покойного монарха, и должна была перейти шотландская корона. Юная принцесса, прозванная нашими историками Норвежской Девой, жила при отцовском дворе.
Едва шотландский венец замаячил над головой девочки, король Англии стал думать да гадать, как лучше подобраться к нему и, пользуясь случаем, спаять его с собственным. Король этот был Эдуард, нареченный Первым, ибо до него никто из монархов нормандского дома такого имени не носил. Он был очень храбрым человеком и прекрасным воином, умным, искусным и предусмотрительным, но, к несчастью, страшным честолюбцем, одержимым одной идеей: правдой или неправдой расширить свое королевство. И хотя великий грех — зариться на то, что тебе не принадлежит, и еще больший — пытаться присвоить это нечестным путем, все же желание Эдуарда присоединить Шотландию к Англии было столь велико, что он не мог ему противиться.
Сначала английский король попытался осуществить свою мечту самым благородным способом. Он предложил заключить брак между Норвежской Девой, юной королевой Шотландии, и своим старшим сыном, окрещенным в его честь Эдуардом. Состоялась помолвка, и если бы дети, поженившись, произвели на свет потомство, Англия и Шотландия могли бы слиться в союзе на триста лет раньше, чем это случилось, и тогда, наверно, удалось бы избежать неисчислимых затрат и кровопролитий. Но небу не угодно было благословить этот вожделенный союз, пока долгие годы войн и лишений не истерзали вконец обе нации. Юная королева Шотландии занемогла и вскоре скончалась, так что помолвка сама собою расторглась