Вечером пришло письмо от Люпина. Он писал, что задерживается и вполне возможно не сможет приехать надолго, но постарается заскочить на несколько минут повидать Гарри. Драко усиленно делал вид, что расстроился, но на самом деле облегченно вздохнул, узнав, что одной проблемой будет меньше.
Оставшись наедине с Роном, Драко спросил у него:
— Скажи, а твои родители часто ругаются?
Он замер, ожидая вспышки гнева и требования не лезть в жизнь их семьи. Но ответ обескуражил его. Совершенно спокойно Рон сказал:
— Постоянно, а что?
— Постоянно?
— Ну да, мама очень вспыльчивая, но быстро отходит. Они за день могут пять раз поссориться, и тут же помириться.
— А никогда не бывало… ну, чтобы они не разговаривали друг с другом?
Рон удивленно посмотрел на Драко.
— Бывает. Мама все время грозится больше не разговаривать с нами со всеми, но долго не выдерживает. Один раз она молчала часа два, это было страшно.
Драко согласился с ним. Да, это страшно. Когда в доме стоит напряженная тишина, родители подчеркнуто вежливы друг с другом и с тобой, кроме слов «Передай, пожалуйста, соль» за столом не произносится ничего. Но когда это длится не пару часов и даже не один день, а неделями, становится просто жутко, как будто живешь с мертвецами и сам становишься мертвецом.
Дни до Рождества пролетели незаметно. Драко и Рон большую часть времени были предоставлены сами себе. Хотя иногда миссис Уизли, вспомнив, что теперь в ее распоряжении полный дом помощников, раздавала им необременительные поручения, которые, впрочем, приходилось выполнять без применения магии. То надо было разобрать старый хлам на чердаке, то повыгонять из подвала забравшихся туда на зиму садовых гномов. Но любая работа прерывалась, когда Молли звала их на обед, а после обеда утренние задания забывались сами собой, и Драко с Роном поднимались к себе в комнату или отправлялись полетать над ближайшим холмом. Драко брезгливо брал в руки старенькую, потрепанную метлу, ворчал, что она годится только для того, чтобы гоняться за черепахами, но, поднявшись в воздух, забывал обо всем, что случилось за последние два месяца, и наслаждался полетом.
По вечерам вся семья собиралась в гостиной. С появлением Фреда и Джорджа и без того не маленькое общество, казалось, увеличивалось вдвое. Большая гостиная сразу наполнялась до краев смехом и гомоном. Миссис Уизли одергивала близнецов и ужасалась, когда они рассказывали о придуманной ими очередной вредилке. Чарли говорил о драконах и том, что общаться с ними порой куда безопаснее, чем с некоторыми людьми. Флер время от времени вставляла в общий разговор несколько слов о том, что во Франции «все совсем не так», и зима теплее, и снег пушистее, да и Рождество встречают гораздо веселее. При первых звуках ее голоса миссис Уизли неожиданно вспоминала про пирог в печи и, позвав за собой Джинни, удалялась на кухню. В общем, это была большая, шумная семья со своими причудами и смешением разных характеров и нравов.