Рем остановился, переводя дух. Смит молча шуршал фотографиями.
— Про них теперь рассказывают, будто он был ее тенью. Черная тень белого ангела – красиво, а, Эван? Полукровный Принц и его цветок…
— Лили и Меджнун – надеюсь, это они не забыли? – фыркнул Смит и сложил фотографии аккуратной стопкой. Помолчал, кажется, глядя на верхнюю. – Смешная рубашка.
— У него тоже. Хотя я в маггловской моде не разбираюсь… По мне так оба смешные. И живые. Не из патоки. Или это я не понимаю ничего и не разглядел великой любви в школьной дружбе? Не знаю, Эван. Я с ним ведь тоже не общался. Не с шестнадцати лет, а вообще – хоть и пытался, потом уже, когда в Хогвартсе работал, да, видать, не смог убедить… – он хмыкнул, подбирая слово, – в искренности намерений. Но Лили‑то я знал. Она любила Джима. Но ей очень не хватало друга – с которым они когда‑то вместе драили кубки в Наградной комнате.
Рем стукнул палочкой по чайнику, дождался, пока тот засвистит, — и только тогда Смит выпрямился и сунул стопку фотографий ему в руки.
— Держи свое сокровище. Я вот вспоминаю, про этого вашего национального героя говорят, что он был смелый, изворотливый… Что там еще? Мастер зелий, гений шпионажа. Но никто не говорит, что он был умным. Может, неспроста, Люпин? Дурак он был. Прости, если задел твои чувства столь резким отзывом.
— Тебе со стороны, наверное, виднее, – вздохнул Рем. – Чаю хочешь еще?
— Хочу, – Смит вдруг резко поднялся с кресла, потянулся чуть ли не с хрустом, дернул шейный платок, завернул манжеты. – Только давай я сам заварю, а? Хорошее ты существо, Люпин, но чай делаешь скверный, не то что твоя теща. В каком маггловском борделе тебя научили заваривать чай в пакетиках? Дай сюда чайник. Тонкс!
Тонкс отпрыгнула от дверей, с грохотом свалила вешалку и с виноватым видом появилась на пороге, мол, я ничего, я на кухне была и задумалась.
— Чай зеленый в доме есть? – Смит обернулся, бодрый, с кривой – на здоровую половину лица – ухмылкой, и Тонкс впервые увидела, что у него обожжено не только лицо, но и руки до локтя. То‑то он их раньше прятал под манжетами…
Смит перехватил ее взгляд на свои пятнистые предплечья и хмыкнул.
— Это не волчанка. И не заразно.
Чарли Уизли и близость нефритового кубка
Смит сидел за столом, подперев голову рукой и уставившись на фотографию.
— Герой–любовник, – проворчал он. – Ромео, мать его…
*** *** ***
— Эван, – Чарли потянулся и зевнул, – а на кого это ты так орал, что горло сорвал?
— Не твое дело, – хмуро просипел Лысый и туже затянул шарф.
— Да знаю, – вздохнул Чарли. – Мое дело девушек охмурять. Ты хоть уверен, что эта штука подействует?