— Фу ты! Ты же меня до смерти напугал, сынок. Чего это ты рыскаешь здесь в потемках?
— Хочу узнать, дома ли Сьюзен.
— Собираешься помириться?
— Я всего лишь дочку с выходных привез.
— А почему бы тебе не войти в дом, как это принято у цивилизованных людей?
— Ты это лучше у Сьюзен спроси.
— Обязательно, при первой же возможности, — пообещал Регги. — Я слышал, ты имеешь какое-то отношение к убийству, а?
— Не совсем.
— По телевизору сказали, что ты последний видел ее живой.
— Это так.
— Если тебя упрячут за решетку, — продолжал Регги, — я пошлю тебе туда сигарет, — она рассмеялся, но почти тут же снова посерьезнел, а затем вдруг ни с того ни с сего добавил, — Вообще-то говорят, что ночью не следует поливать. А я тебе скажу, если поливать днем, тогда на солнце все испарится. А вон и твоя дочь, — проговорил он, взглянув через мое плечо.
— Она дома, — сообщила Джоанна. — В ванной. Она сказала передать тебе спасибо.
— Скажи ей, что не стоит благодарности, — ответил я, и обнял Джоанну за плечи.
— И еще, пап…
Джоанна отстранилась от меня и заглянула мне прямо в глаза.
— Огромное спасибо, — сказала она. — По-настоящему огромное.
— О'кей.
— Понимаешь, о чем я?
— Понимаю, — ответил я.
Я смешал себе мартини, и подойдя к столу, включил автоответчик. В доме, где мы раньше жили все вместе, со Сьюзен и Джоанной, у меня был (и он все еще есть там) свой кабинет, где раньше и стоял этот самый автоответчик. Больше у меня нет кабинета. В доме, что я снял на материке, есть две спальни, гостиная, она же столовая и все. Ну и бассейн еще. Правда, маленький, но все же и его достаточно для того, чтобы освежиться в конце душного августовского дня, хуже которого мог быть только знойный день в сентябре. Первым в мое отсутствие позвонил Марк Голдман, который хотел услышать от меня, будем ли мы как и прежде играть с ним утром по четвергам в теннис. Второй звонок был от моего клиента по имени Артур Кинкаид, сказавший, что он раздумывает над тем, как можно получить льготы в налоге на угольную шахту, и поэтому он хочет, чтобы я просмотрел бы саму брошюру. Следом за ним звонила Дейл О'Брайен и попросила меня перезвонить ей, как только я вернусь домой. Я выключил автоответчик, так и не выяснив, звонил ли еще кто-нибудь после Дейл. Я набрал номер ее телефона в доме на рифе Виспер (я уже почти запомнил его наизусть) и после третьего гудка Дейл сняла трубку.
— Привет, — сказала она, — а где ты был сегодня целый день?
— Мы с Джоанной ездили на родео. Тебе мы тоже пробовали дозвониться, я думал, что ты могла бы поехать туда вместе с нами.