— Это можно было сделать и в Москве.
— В Москве тебя невозможно поймать, а я должен был увидеть тебя.
— Паша, ну я бы нашла время для встречи с тобой, ты же знаешь, — не сдавалась Ксю. — О чем ты хочешь поговорить?
— О нас.
— Никаких нас нет и быть не может, — хотелось прокричать ей в улыбающиеся и полные надежды глаза, но девушка сдержалась и удивилась сама себе.
— Ты знаешь, я жду утверждения на должность зам прокурора. Я люблю тебя с первого курса, помнишь, я говорил, но я не могу больше ждать.
— Паша, не надо, — слабо протестовала Ксю, а сама сходила с ума от беспокойства, ну как она могла реагировать на такие слова?! Как?! Она не желала и не могла отвечать, ничем: ни взаимностью, ни просто дружбой!
— Подумай, все не так, как раньше. Положение, квартира, дом, Ксения. Нет, не прерывай меня. Я готов все для тебя сделать, я мечтаю жить с тобой, приходить с тобой с работы, чистить снег по утрам, просыпаться к детям по ночам, — Ксю не заметила, а на глаза навернулись слезы. Ну зачем он выбрал ее, ведь мог осчастливить десяток, сотню девушек. И потом ее злило это: квартира-дом, ну разве она такая меркантильная мелочная личность?! У нее есть своя квартира, а надо — будет и дом!
— Паша, ты знаешь, я тебя не люблю, — Ксю не собиралась прятаться за двусмысленными неловкими фразами.
— Полюбишь, — не отставал он.
— Мы разные, слишком разные. Мы даже не встречались с тобой. Ты ведь не знаешь, чем я живу, о чем мечтаю. Паша, может, я и не нужна тебе.
— Ксюша, — Боже, как она ненавидела это дурацкое уменьшительное имя! — Я знаю о тебе все, я знаю тебя 10 лет, я помню, в каком платье ты была на вступительных экзаменах, как улыбалась на вручении диплома. Я помню запах твоих духов, каждый месяц разных, номера твоей первой машины, что у тебя аллергия на собак и ты терпеть не можешь сладкое вино.
— Ну это же не то! Совсем не то! — Ксения была в отчаянии, она словно билась о глухую бетонную стену.
— Брось!
— Нет, это самое главное! Вот скажи мне, как ты мечтаешь провести 25 годовщину своей свадьбы?
— Ну не знаю, — протянул Паша, но заметно повеселел, — Дети, возможно, даже один внук, ресторан, полный гостей.
— Вот видишь, видишь! Я мечтаю совсем о другом, я не смогу так!
— Ну и что там у тебя за мечты?
— Видишь, как ты настроен, — Ксю зло отвернулась. Она уж жалела, что позволила втянуть себя в этот глупый разговор. — Любимый мужчина, я, старый колесный пароход скользит по Миссисипи, кричат аллигаторы, мы танцуем, играет саксофон и негры поют джаз.
— Господи, ну Миссисипи так Миссисипи! И почему мы вообще спорим об этом?