— Его от нас перевели в другое место. У него были проблемы. ЭН.
— Что?
— Эмоциональная неуравновешенность. Он преследовал Джоуи, но это не может служить оправданием за почти сломанный нос.
— Разумеется, не может. Простите мне мое любопытство.
— Вам, друзья мои, тогда повезло. Это дело могло вам дорого обойтись.
Теперь он уже откровенно винил их в случившемся.
— Да, повезло, что и говорить.
У Грэма засосало под ложечкой. Чего еще он не знает о членах своей семьи?
«Так, немного помутузили друг друга. Ничего страшного. Джоуи отправился праздновать хеллоуин в форме „Грин Бэй Пэкерз“,[8] а тот, другой парнишка, оказался болельщиком „Медведей“… Просто глупость какая-то. Потасовка на ровном месте. Я несколько дней подержу его дома. Он к тому же и загрипповал немного».
— Что ж, спасибо за наставления. Мы непременно проведем с ним беседу.
Положив трубку, Грэм достал себе еще пива. Отпил глоток. Пошел в кухню и взялся за посуду. Это занятие всегда его успокаивало. Он ненавидел пылесосить или протирать пыль. Раздражался, сам не зная почему. Но мытье посуды было ему по душе. Вероятно, дело в воде, благословенной жидкости для всякого ландшафтного дизайнера.
За мытьем и протиркой тарелок он отрепетировал с полдюжины вариантов своего обращения к Джоуи о том, что нельзя прогуливать и рискованно кататься на скейтборде. Каждый новый монолог поначалу казался ему лучше предыдущего. Однако, покончив с посудой, он понял, что все его слова звучат казенно и неестественно. У него получались речи, а Грэм знал: нужно не читать нотации, а поговорить по душам. Инстинкт подсказывал ему, что лекции не произведут на двенадцатилетнего мальчика ни малейшего впечатления. Он силился представить себе, как они усаживаются друг против друга, чтобы серьезно потолковать. И не мог. Даже не пытался прогнозировать вероятный разговор.
Черт! Придется предоставить Бринн разобраться во всем этом. Она, кстати, всегда настаивала именно на таком развитии событий.
Фальтинг…
Грэм вытер руки, прошел в гостиную и уселся на зеленый диванчик рядом с креслом-качалкой Анны.
— Это была Бринн? — спросила та.
— Нет. Звонили из школы.
— Там все в порядке?
— Да, все хорошо.
— Мне жаль, что ты пропустил сегодня свой покер, Грэм.
— Для меня это не проблема.
Вернувшись к вязанию, Анна сказала:
— Я рада, что навестила Риту. Ей уже недолго осталось. — Она горестно прищелкнула языком. — А еще эта ее дочка! Впрочем, ты и сам все видел.
Временами теща, обычно такая мягкая в суждениях, поражала его жесткой тирадой вроде этой. Он понятия не имел, в чем провинилась дочь Риты, но не сомневался: Анна хорошо продумала свое мнение о ней и вынесла справедливый приговор.