На обложке было написано: «Librum Clamoris»
Я ожидал, что пробуждение будет не из приятных, но действительность, как обычно, оказалась хуже ожиданий. Вместо утренней свежести тело поприветствовало меня судорогами в смертельно уставших руках, парой прострелов в спине, чувством лютого голода и онемевшими ногами. Сдерживая проклятия, я свернулся клубком на постели, растирая затекшие мышцы.
Соусейсеки тоже выглядела уставшей. Она даже не поздравила меня с удачным завершением дела, а только подвинула ближе тарелку с парой бутербродов и включила чайник.
Через полчаса я был более–менее готов жить дальше. Но мне не давало покоя молчание Соу, которое просто действовало на нервы. Странно, обычно амитриптилин, напротив, стирал любые чувства, оставляя внутри пустоту, да и знобить после него не должно…
- Соу, что случилось? Сколько я спал?
- Четверо суток, мастер. Мне было непросто удержать вас.
- Но лекарство должно было действовать не более шестнадцати часов?!
- Дальше пришлось поработать мне. Это…утомляет.
- Соу. Я должен поблагодарить…
- Не стоит. Ты ведь так хотел эту книгу, мастер.
- Разве тебе не нужен сильный медиум? Я думал, ты одобришь мое стремление помочь тебе.
Соусейсеки отвернулась, не глядя мне в глаза.
- Нет. Мне не нужна ничья помощь. Я сама найду Отца, для этого не нужны люди!
- Но Соу…
- Оставь меня в покое!
Сказать, что я был удивлен — неверно. Я был шокирован, опустошен и раздавлен. Все было напрасно? Она уйдет и я снова останусь один? Снова один из тысяч неудачников, похороненных за слепыми бельмами окон в бетонных муравейниках?
Черный комок отчаяния сдавил горло…
А потом я все понял. Удивительно, как эмоции отбивают способность к анализу — ведь почти поверил Соу.
Она прочла книгу.
Прочла и то, что нужно сделать, чтобы применить ее на практике. Прочла о ядовитой краске и опасности ошибки. О том, что я отдам, чтобы вместить в себя новые инстинкты для управления собой. Прочла и решила защитить меня от этого — пусть даже таким способом. Без медиума и кольца в чужом мире она обречена — и ведь почти подтолкнула меня к тому, чтобы отпустить ее. Нет. Не выйдет. Не со мной.
Я хрипло засмеялся, и это больше было похоже на карканье старого ворона. Соусейсеки обернулась, не понимая, что происходит. А меня колотил приступ смеха на грани истерики — от нервного напряжения, от жара, который и вызвал озноб, от радости разгаданной хитрости, от…
- Мастер?
- Видишь это кольцо, Соу?, — спросил я, протягивая ей руку, — ты дала мне его в день, когда я умирал здесь, на полу. Оно связало нас прочнее якорной цепи..