– Н-нет. Только вам. Честно говоря, я ему не поверила.
Ксения подняла на Шахрова свои светлые, раскосые глаза.
– Может быть, ваш брат решил расправиться с Андроном?
– Эд?! – Ее глаза раскрылись еще шире. – Что вы! Он был бы счастлив, если бы я… ну, словом, стала любовницей Андрея. И вообще… Эдик трус. Он не способен на такое.
– У вас есть другой мужчина? – неожиданно для себя спросил Егор Иванович.
– Это вас не касается. Но я все же отвечу. Нет!
– Тогда почему…
– Послушайте, – разозлилась Ксения. – Я ведь не только особь противоположного пола. Я человек и имею право выбора! Если у меня нет мужа или любовника, это не значит, что я должна ложиться в постель с первым встречным!
– Да, конечно, – улыбнулся Шахров. – Простите. Давайте пообедаем вместе? Я… хочу загладить свое назойливое любопытство и этот допрос.
Ксения поблагодарила и отказалась.
Уже вернувшись в «Вавилон», Егор Иванович все еще вспоминал ее рассеянную улыбку, широкие скулы с нежным румянцем, внимательный и вместе с тем неуловимый взгляд. Странная дама…
Шахрова отчего-то взбудоражила встреча с Ксенией. Он не мог усидеть в своем кабинете и вызвал Вадима.
– Ты поручил ребятам выяснить, кто такая Ксения Миленко?
– Да.
Охранник старался засунуть жвачку за щеку, чтобы хозяин не заметил.
– Выплюнь резину! – брезгливо сказал Шахров. – И не смей больше являться с этой гадостью во рту.
Вадим поспешно исполнил приказание, проклиная себя за забывчивость.
– Она художница. Пишет картины и продает их. Живет вдвоем с братом. Все…
– Как она реализует свои работы? Сдает в галерею, в магазины или стоит с ними сама?
– У нее берет картины маленький магазинчик на Владимирской улице. И один из продавцов, который просто стоит и торгует в людных местах.
– Адрес магазина?
– Вот! – Охранник поспешно протянул Шахрову листок с адресом. – Я сам проверил. Там продается несколько ее картин.
– А перекупщик? Ну, тот, что стоит на улицах?
– Не знаю. Вы же просили…
– Понятно! Иди.
Егор Иванович в первую минуту хотел отругать Вадима за равнодушие и отсутствие инициативы, но вспомнил, что сам же требовал строжайшей дисциплины.
– Без моего ведома ни шагу!
Вот хлопцы и привыкли жить по указке. Что велено, выполнят, а сверх того ни-ни!
Шахров вертел в руках листок с адресом и думал. Ему вдруг стало очень любопытно, какие картины пишет Ксения. Ее трудно было представить с кистью и мольбертом.
Хозяин «Вавилона» надел темные очки и вышел через запасной ход. Черный «мерседес», как было приказано, ждал его в тени каштанов.
Спустя полчаса господин Шахров остановил машину у небольшого двухэтажного дома на Владимирской. Большие стеклянные окна на первом этаже, давно не мытые, были увешаны картинами, над входом красовалась претенциозная надпись: «Галерея искусств». Егор Иванович открыл дверь и вошел в тесный полутемный торговый зал, сплошь загроможденный полотнами с рамами и без рам, деревянными скульптурами, глиняной посудой, различными панно в народном стиле, какими-то стеклянными шарами и бутылками. Повсюду лежал тонкий слой пыли, пахло лаком, красками, сухим деревом и шерстью.