— Мне нужны инструкции командира. Я сам не могу принять решения, — пояснил Унтерхорст. — Я предпринимаю необходимые усилия для того, чтобы обезопасить себя, вас и груз.
На курсе около 100 градусов появился серый корпус польского пограничного катера.
— Самый полный! — приказал Унтерхорст.
— Да что происходит, черт побери! — Лапшин недоумевал. Это что, банальный соскок? Немцы получили содействие в подъеме оборудования и теперь просто пытаются тупо бежать? Не похоже. Они заинтересованы в большем. Что им эти ящики без технической поддержки? А может, это просто тонкая игра англичан, которые завербовали немцев, чтобы заполучить «Ипсилон». Теоретически возможно, но уж очень многоходовка какая-то получается. Лишние шаги…
Поляки сигналили ревуном. Унтерхорст не реагировал.
Расстояние между противниками все сокращалось. Польский катер попытался перегородить дорогу немцам. В мегафон пограничники требовали немедленно остановиться и грозно поводили пулеметом.
— Тараним! — спокойно произнес Унтерхорст.
— Есть, тараним! — отозвался рулевой и направил форштевень в середину катера.
Глядя на решительность капитана судна-нарушителя, поляки несколько растерялись. Они были убеждены, что оно застопорит ход, а не пойдет на таран. Пойдет! Еще как пойдет! Надо знать старину Унтерхорста.
Удар пришелся по скользящей. В корму. Унтерхорст пнул поляков бортом. Удара форштевнем не получилось. По баку и рубке, круша стекло и деревянные детали перегородок, прошлась очередь из МР-40. Пулемет поляков в этой четверти не доставал, и им пришлось разворачиваться. Несколько десятков метров они упустили.
На катере не ожидали такого серьезного отпора. Они сели на хвост и начали преследование. Но ход у Унтерхорста был резвее.
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА
Польская пограничная стража.
Морская служба.
27 июня около 14:00 в районе банки Штольпе пограничным катером № 14–62 было обнаружено судно без опознавательных знаков, производившее, вероятно, какие-то подъемные работы. В бинокль была видна стрела лебедки и какие-то ящики, которые грузились на судно. Я предпринял все необходимые меры для задержания судна и пошел на перехват, однако оно вопреки ожиданиям оказало ожесточенное сопротивление Польской Пограничной страже. Нас обстреляли из автоматического стрелкового оружия, в результате чего старшина и матрос были ранены (матрос тяжело). Также были выведены из строя некоторые навигационные приборы. Однако я продолжил преследование и в ответ на обстрел польского военного корабля вынужден был открыть огонь из главного калибра.
Я преследовал судно до тех пор, пока с него не был произведен выстрел из гранатомета по ходовой рубке. В результате мы получили повреждения, которые были не совместимы с дельнейшим продолжением преследования. Неизвестное судно ушло в международные воды, чему мы более никак не могли воспрепятствовать.