Она отругала себя за глупость. Стоит здесь, раскрыв рот, а человек страдает от боли.
— Давай поскорее разместим тебя в гостинице. — Девушка перекинула свою сумочку через плечо. — Как хорошо, что ты приехал немного пораньше, пока не началась эта свадебная суматоха.
Джеки заглянула в багажник и вытащила его дорожную сумку.
— Ну уж нет, я еще способен сам нести свои собственные вещи, — заявил он и забрал поклажу у нее из рук.
— Конечно, способен, но я хотела, чтобы ты немного отдохнул…
Мимолетное прикосновение его руки вызвало у нее какую-то странную реакцию, которой у нее не пробуждал ни один мужчина с тех пор, как… да, впрочем, никогда.
Он улыбнулся ей и забросил сумку на плечо.
— Еще успею. — А затем вопросительно взглянул на ее небольшой саквояж. — А этот мы берем?
— В общем, я хотела его оставить где-нибудь в гостинице до завтрашнего торжества. Но сейчас не до моих вещей. Оставь их в багажнике. Я с ними потом разберусь.
Она стала закрывать багажник, но он остановил ее.
— Давай захватим твой саквояж. Ты можешь его оставить пока в моей комнате.
Она не стала протестовать, так как приобретала лишний повод зайти к нему.
— Это было бы прекрасным выходом из положения.
Они перешли улицу и направились к входной двери гостиницы, окрашенной в черный цвет и сияющей медными петлями, с внушительной дверной ручкой в виде шара и дверным молотком. Приближалось время обеда, и улицы были полны туристов, разыскивающих подходящее местечко для трапезы. Нужно будет проследить, чтобы парень как следует подкрепился.
Но, с другой стороны, вовсе не стоит форсировать события. Конечно же, он постарается приуменьшить те повреждения, которые получил в результате своего героического поступка, но такой человек, как он, заслуживает участия и нежной заботы.
— А как чувствуют себя те шесть человек, которых ты спас? — спросила она.
Перебросив куртку через плечо, он шел рядом с ней.
— В общем, с ними все в порядке, хотя они, конечно, нахлебались воды и переохладились. Я волновался за маленького Пита, ведь ему всего восемь. Но он просто молодец. После всего пережитого спокойно сидел и пил свой горячий шоколад.
— Надо же.
Подумать только, среди спасенных был даже ребенок! Можно себе представить, как его родители были благодарны Бену.
Она открыла дверь в холл, окрашенный в такой же голубой цвет, как и ставни снаружи. Остальное пространство было нежного кремового цвета. Отполированный дубовый пол мерцал в приглушенном свете. Слева от двери, как будто приветствуя входящих, перед большим зеркалом в овальной позолоченной раме стоял в напольной вазе огромный букет цветов. Как здорово, что они с Бесси умудрились забронировать комнаты для гостей в таком чудесном месте. Такую героическую личность, как Бен, было не стыдно разместить в гостинице высшего класса.