Джемма долго потом об этом думала, но в тот момент словно забыла обо всем на свете. Только одно знала точно: такого она никогда прежде не испытывала. Похоже на те «громы и молнии», о которых шутил Фрэнсис. Внезапно она оказалась в эпицентре мощного урагана.
— Рад вас видеть, мисс Хэмптон, — официально ответил Маркус Россини.
Его английский был столь же безупречен, как и у брата. Ни тени акцента.
— Пожалуйста, зовите меня Джемма, — хрипло попросила она.
Он улыбнулся, и эта улыбка словно перевернула у нее все внутри.
— Тогда вы должны звать меня Маркус. — Он указал ей на кресло у стола и тоже сел. — Вы произвели большое впечатление на моего младшего брата.
— Мы просто хорошие друзья, — улыбнулась Джемма.
— Просто друзья?
Этот вопрос заставил ее занервничать.
— Просто друзья, — повторила она, не зная, спрашивает он просто из вежливости или у него личный интерес. Взглянув в его черные глаза, она поняла, что пропала. — Вы не будете возражать, если я запишу интервью на диктофон? Чтобы случайно не наделать ошибок?
— Конечно.
Пока она доставала диктофон, Маркус вышел из кабинета и что-то сказал секретарше.
— Простите. — Он вернулся и снова сел. — Теперь можете атаковать меня вопросами.
Он пристально смотрел на нее, и Джемма пожалела, что не надела что-нибудь пошикарнее синего костюма и не сделала прическу, а просто распустила волосы. Она хотела выглядеть такой же красивой и стильной, как те женщины, с которыми он наверняка встречается.
Джемма нервно откашлялась.
— Маркус, вы не будете возражать, если я спрошу о том, как возник Издательский дом Россини?
— Разумеется, нет.
Маркус удобно устроился в кресле. Так, словно собирался посмотреть интересный фильм по телевизору. Он держался абсолютно свободно. Казалось, его даже развлекала ее нервозность.
Как несправедлива жизнь, кисло подумала Джемма. Она нервничает, потому что это ее первое серьезное интервью. А то, что ее так влечет к этому мужчине, только усиливает смятение.
Он был совсем не таким, каким она его себе представляла.
Она думала, он такой же, как Фредди. Только постарше. Фредди тоже высокий и смуглый, с черными глазами, но в остальном они оказались совершенно непохожи. Рядом с Маркусом Фредди, ее ровесник, казался ужасно юным, почти незрелым.
В свои тридцать три года Маркус Россини был зрелым мужчиной. Самым красивым из всех, кого ей доводилось видеть. Его окружала аура силы и властности. А черные глаза, казалось, видели ее насквозь.
— Ваш отец основал издательский бизнес Россини, так ведь? — Она с трудом сосредоточивалась на вопросах.