Маркус был прав. Джемма посмотрела на сына. Сердце ее разрывалось от любви и жалости. Она не хотела оставлять его, но знала, что потом у нее не будет возможности съездить домой.
— Ничего, если мы с папой ненадолго тебя оставим? — спросила она.
Лайам кивнул.
— Ты привезешь мою любимую книжку? — спросил он. — Ту, что с динозаврами?
— Конечно. — Она нагнулась и поцеловала малыша в лоб. — Увидимся позже.
Маркус тоже поцеловал сына и потрепал его волосы.
— Присматривай за бабушкой, — сказал он с улыбкой. — Ведите себя хорошо без нас.
Лайам захихикал.
— Как ты думаешь, он скоро поправится? — спросила Джемма, когда они вышли из палаты. — Он выглядит таким усталым.
— Так и должно быть, Джемма. Ему нужно как можно больше спать. Организм сам справится с болезнью.
Они вышли на улицу и вдохнули свежий утренний воздух. Небо на горизонте было жемчужно-розовым, обещая жаркий день. Но воздух еще оставался свежим и прохладным. Джемма жадно вдохнула его.
— Теперь ты видишь, какая хрупкая вещь здоровье и как мало мы о нем думаем, пока не случилась беда, — пробормотала она, пока Маркус открывал машину.
— Вижу, ты многое успела обдумать, — кивнул он.
Они ехали какое-то время молча. Маркус умело лавировал в потоке машин, направлявшихся в центр. Маркус умеет сохранять спокойствие, подумала Джемма, наблюдая за ним. Часто это спокойствие выводило ее из себя, доводило до бешенства. Хотя в критические минуты его спокойствие и сила были единственным, что помогало ей держаться. И у него поистине был дар общения с маленькими детьми.
— Я говорил серьезно, когда сказал, что хочу увезти вас с Лайамом в Италию, — напомнил Маркус, останавливая машину перед ее домом.
— Я не могу сейчас об этом думать, Маркус, — ответила Джемма. — Знаю, ты терпеть не можешь ждать. Но это слишком сложный вопрос, и я не могу так сразу ответить на него.
— А вот я так не думаю. Мы потеряли достаточно времени, и нам нужно все исправить как можно быстрее.
— Нельзя спешить в таких делах, Маркус. Я не в состоянии сейчас ясно мыслить.
Он внимательно посмотрел на нее, задержав взгляд на полных, зовущих губах. Ее сердце екнуло.
— Я же, напротив, мыслю очень ясно, — хрипло прошептал он.
Джемма сглотнула, гадая, показалось ей или в его глазах правда появился чувственный блеск.
— Пойдем поговорим, — сказал он, открывая дверцу.
— Я устала, Маркус. Не хочу с тобой спорить сейчас.
— Кто сказал, что мы будем спорить? Мы уже достаточно спорили. Обсудим все спокойно, как взрослые люди. Я приготовлю кофе. Ну что?
— И никаких блинчиков? — улыбнулась она.