Тема творчества затронута и в новелле "Погибший роман". Писатель-самоучка написал когда-то прекрасный роман. Но с последующим романом у него не ладилось. Однажды он сидел в парке и начал писать, как ему казалось, в порыве вдохновения, еще один прекрасный роман. Но никакого романа на самом деле не было - это были лишь чистые листы бумаги.
Андерсон показывает здесь нелепость теории "автоматического творчества" - творчества без мысли и без плана.
Андерсон с сочувствием прослеживает печальные судьбы героев своих новелл. Он приводит читателя к осуждению тех условий жизни, которые порождают изображенные им катастрофы и патологические явления. За фасадом внешнего благополучия писатель увидел, самые разнообразные трагедии будничной жизни маленьких людей Америки начала XX века.
4
Произведения Андерсона, как в период их публикации, так и значительно позже, получали самые противоречивые оценки.
В ноябре 1929 года Андерсон писал: "Для моего поколения я был мятежником. Долгое время после того, как я начал писать, меня все осуждали. Теперь об этом совершенно забыли. Мой "Уайнсбург, Огайо" был осужден как порнографическое произведение. Каким странным это определение кажется теперь".
В письме 1938 года Андерсон вспоминает о том, что сборники его новелл изымались из библиотек, а в одном из городов Новой Англии они были публично сожжены.
Критик Поль Розенфельд писал, что произведения писателя "осудил Бостон", то есть наиболее чопорные, учено-интеллигентские круги северо-востока США. Одни критики целиком зачеркивали творчество Андерсона, полагая, что все оно не имеет никакого значения. Другие, преимущественно модернисты, восхваляли слабые произведения писателя, такие, как романы "Множество браков", "Темный смех", на которых наиболее сильно сказалось влияние фрейдизма. Отдельные исследователи, признавая значение творчества Андерсона для американской литературы, ограничивают его роль локальными моментами, считая, что Андерсон только бытописатель Среднего Запада США.
Некоторые критики считают Андерсона и Льюиса главными представителями нового реализма, возникшего в Америке в 20-х годах, образцом для которого был Драйзер. Вместе с тем они отрицают социальный смысл произведений Андерсона и Льюиса, сводя их значение к чистому "бытописательству", реализму обыденной жизни, обыденного опыта и проповеди "индивидуальной свободы".
Творчество Андерсона высоко оценил Драйзер. Он считал Андерсона ищущим человеком, подлинным художником, никогда и ни в каком смысле не бывшим рабом денег, и ставил его в один ряд с "настоящими реалистами", такими, как Э. Синклер, С. Льюис, Э. Хемингуэй. {9}