Джулиан встал и, осторожно приподняв ноги Присциллы, положил их на диван, чтобы ей было удобнее. Она так сладко спала, что ему не хотелось будить ее. Фотография выпала у нее из рук, но Присцилла так и не проснулась.
Взяв с кресла плед, Джулиан заботливо укрыл ее, а потом поднял с пола упавший снимок. Джулиан сразу же узнал его. Он был сделан на свадьбе Фелисити. Джулиану казалось, что он до сих пор слышит слова, которые ему прошептала тогда сестра:
— Я нашла свою любовь. Теперь очередь за тобой, брат. Удачи тебе. Ты достоин счастья.
Любовь… Джулиан не искал любви, и поэтому ему не нужна была удача. Джулиан вздохнул. Он устал и решил, что побеседует с Присциллой завтра. Они договорятся наконец, как им выйти из трудного положения. Брак, который они заключили по недоразумению, необходимо расторгнуть. Но как это сделать и не нанести Найджелу душевной травмы?
Этой ночью Джулиан спал без сновидений. Проснувшись на следующее утро и еще не открывая глаз, он сразу же вспомнил о Присцилле Хенвуд, странной женщине, представлявшей для него загадку, которую он пытался разгадать.
Взглянув на стоявшие на ночном столике часы, Джулиан всполошился. Оказывается, он проспал! Сегодня для Найджела был знаменательный день. Он начинал учебу в школе. Джулиан вскочил с постели и бросился на кухню, забыв, что из одежды на нем только трусы. Однако уже почти спустившись на первый этаж, он вдруг вспомнил, что в доме находится женщина, и быстро вернулся в спальню.
Ему предстояло обсудить с Присциллой важный вопрос, от которого зависело их будущее, и конечно же, прежде чем начинать этот разговор, следовало одеться. Джулиан быстро натянул джинсы и футболку, обдумывая, что должен сказать Присцилле и какую позицию отстаивать.
Джулиан никогда не женился бы на Присцилле, если бы не стечение обстоятельств. Но, конечно, он не мог сказать ей об этом прямо, потому что боялся обидеть ее. Да и зачем говорить об этом сейчас, когда по прихоти судьбы они оказались мужем и женой?
Необходимо принять в расчет также то, что Найджел полюбил Присциллу. Да и самому Джулиану она нравилась в те минуты, когда сбрасывала маску равнодушия и безучастности. Одним словом, ситуация была сложной.
— Что ты здесь делаешь, сынок? — нахмурившись, спросил Джулиан, переступив порог кухни.
Найджел сидел за столом и ел кашу, запивая ее молоком, струйки которого текли по его подбородку. Схватив полотенце, Джулиан вытер белые ручейки с лица сына. Обычно по утрам мальчик просыпался первым и будил отца.
— Присцилла помогла мне приготовить кашу, — сказал Найджел, поднося ложку ко рту.