Он понимал, что не должен вмешиваться в дела Присциллы, но ему хотелось хоть чем-нибудь утешить ее. Она не сводила глаз с дневника, глядя на него с таким благоговейным ужасом, как будто в нем заключалась разгадка величайшей тайны.
Джулиан почувствовал, что между ними вновь выросла стена отчуждения. Присцилла явно не собиралась изливать ему душу и делиться с ним сокровенными переживаниями.
— Я совсем недавно начала искать мать. До этого я не предпринимала никаких шагов, чтобы найти ее, — промолвила она.
Присцилла вдруг показалась Джулиану несчастной и одинокой, как ребенок, заблудившийся в шумном многолюдном городе. Джулиана охватило желание защитить эту хрупкую женщину. Подойдя к Присцилле, он вгляделся в ее глаза.
— Присцилла… — начал Джулиан и потянулся рукой к ее роскошным волосам.
Но она отпрянула от него.
— Мне не нужна твоя жалость, — отрезала Присцилла и, повернувшись, вышла из кухни.
Однако чувство, которое Джулиан испытывал к ней, никак нельзя было назвать жалостью. На этот раз он решил не сдаваться. Джулиан не мог позволить Присцилле уйти, запереться в ее комнате. Он поднялся за ней на второй этаж и вошел в ее спальню.
— Я могу помочь тебе, Присцилла, — сказал он.
— Мне не нужна твоя помощь, — возразила она, не поворачиваясь к нему.
Джулиана восхищало желание этой отважной женщины во что бы то ни стало сохранить свою независимость, но, на его взгляд, в своем стремлении полагаться только на себя она зашла слишком далеко.
— В этом дневнике могут содержаться сведения, которые помогут тебе найти мать! — воскликнул Джулиан.
Присцилла наконец услышала его. Повернувшись, она внимательно посмотрела на дневник, который он держал в руках. Выражение холодной отчужденности на ее лице сменилось живым интересом.
Почему его волновала судьба Присциллы? Почему он стремился взять ее под свою защиту? Джулиан не находил ответов на эти вопросы. Да и не хотел их искать. Конечно, проще всего было бы развестись с Присциллой и забыть все, что связано с ней. Но сможет ли он вычеркнуть ее из своей памяти?
— Возможно, Дельфиния Хенвуд твоя родственница, — сказал Джулиан и обрадовался, увидев зажегшийся в глазах Присциллы огонек живого интереса.
Она подошла к Джулиану и протянула руку к дневнику.
Зачем я делаю это?! — с отчаянием подумала она. Мне следовало бы собрать свои вещи и бежать отсюда куда глаза глядят.
Но мягкий вкрадчивый голос Джулиана завораживал ее, лишал силы воли, заставлял забыть о том, что она решила покинуть этот дом, навсегда вычеркнуть из своей памяти мучительные воспоминания о мужчине, который стоял сейчас перед ней.