Диверсант поднял глаза к потолку, надеясь увидеть прорехи хотя бы там. Тщетно! Кутузку строили на века.
* * *
Ирвин сумел прийти в себя только с наступлением темноты. Чтобы не терять времени даром, Вадим также вздремнул и теперь был готов к новым свершениям. Вот только пока непонятно, каким.
– Ну, – негромко сказал он, едва товарищ сел и протер глаза. – Что делать будем, камрад?
Через окошечки проникали слабые отблески пламени, разожженного на поселковой площади, и оба пленника могли видеть силуэты друг друга. Выражения лиц, конечно, терялись во мраке. Снаружи доносились довольно веселые перестуки тамтамов, повизгивания девушек и суровые реплики мужчин таха. Ночная жизнь здесь протекала почти так же бурно, как и дневная. Вот только «панасоник» помалкивал: видимо, вождь разумно экономил батарейки. К тому же не годится молодежи забывать родные напевы, поддаваясь влиянию дьявольской музыки белых обезьян.
– Ты старший, ты и думай, – буркнул Ирвин.
– Может, устроить небольшой переполох? Потребовать пищи и воды? Давай-ка постучим в дверь, заодно проверим ее на прочность.
Они принялись изо всех сил наносить удары по двери, но та ничуть от этого не страдала. Напротив, кости обоих диверсантов вскоре заныли от жестких соприкосновений с деревом. Сверху сыпалась какая-то мелкая труха, ошметки коры, и только. Грохот, правда, поднялся существенный.
– Что надо? – грубо коверкая слова, спросили снаружи.
– Пищи и воды! – завопил сержант.
– Мы хотим знать, что вы собираетесь с нами делать! – поддакнул негр. – You’re stupid cunt! Требуем соблюдения международной конвенции по защите военнопленных!
– В особенности геодезистов! – угрожающе подхватил Вадим и тихо добавил: – Ты полегче выражайся, солдат.
– Ладно, постараюсь... Немедленно позвоните моему адвокату! – Американец без этой фразы обойтись, конечно, не мог. – А еще лучше, дайте телефон мне! Спутниковый!
Во тьме булькнули горлом и недоуменно залопотали на местном наречии. Кажется, тут не понимали таких мудреных слов, какими разбрасывался Ирвин. Однако вскоре в окошко влетело сразу несколько давленых бананов и калебаса с водой, больно ударившая Вадима по затылку.
– Утром вас отправят по реке в Касонго, – сообщил тот же голос. – Не вздумайте больше ломать этот дом, а то нам придется вас связать.
– Отлично, – хмуро сказал Вадим. Явно бракованные, лежалые плоды расползались под пальцами, оставляя на ладонях липкую слизь. – Скоро я в самом деле превращусь в белую обезьяну. Меня уже тошнит от этого дерьма.
– А я люблю бананы, – не согласился негр, смачно чавкая.