Консьерж долго смотрел на него и наконец сказал:
— Только поторопитесь.
Было уже девять часов вечера.
Отец Джованни открыл дверь обители, тотчас же покачал головой и заявил:
— Падре Пьетро здесь нет. Он у себя в церкви. Санта-Мария — дель-Кармине.
— У вас есть его телефон?
— Да, — ответил отец Джованни, доставая из кармана визитную карточку обители. — Второй номер в списке.
— Отлично, — сказал Томас, собираясь уходить.
— Он не станет с вами разговаривать, — предупредил его отец Джованни.
— У него нет выбора, — заметил Найт, даже не обернувшись. — Как и у меня.
Быстрым шагом направляясь прочь от гостиницы, он достал телефон Роберты и набрал номер, оглядывая темную, но оживленную улицу в поисках такси.
Отец Пьетро ответил после третьего звонка, быстро пробормотав название церкви.
— Это Томас Найт. Брат Эдуардо. Не отключайтесь.
Томас понятия не имел, насколько хорошо отец Пьетро владеет английским. Он подождал.
Какое-то время ответом ему было молчание, потом голос, показавшийся каким-то далеким, произнес:
— Да.
— Я направляюсь к вам, — решительно заявил Томас. — Прямо сейчас. Только что меня пытались убить.
Он не знал, насколько хорошо его понимает пожилой священник, и по большому счету ему было все равно.
— Хорошо, — отозвался отец Пьетро.
Томас застыл на месте. Ни криков? Ни угроз?
Затем голос священника зазвучал снова, медленно, раздельно:
— Танака мертв?
— Танака? — недоуменно повторил Томас.
— Японец, — объяснил отец Пьетро.
— Он сказал, что его зовут Сато.
— Он мертв?
— Да.
Снова длинная пауза, затем то, что могло быть вздохом.
— Хорошо.
— Что хорошо? — спросил Томас.
— Я вам покажу бумаги Эдуардо.
— Вы их не сожгли?
— Нет.
Прилив восторга был приправлен злостью.
— Но вы сознательно изобразили, будто спалили их, чтобы я больше к вам не приставал. Где они? Бумаги нужны мне сейчас.
— Я буду служить мессу.
— Мессу?
— Да, — сказал священник. — Вы придете?
— Я должен быть на мессе? — недоверчиво переспросил Томас.
— Да. Приходите. Молитесь за меня.
— Нет, — раздраженно отмахнулся от приглашения Найт.
У него не было никакого желания браться за протянутую оливковую ветвь мира, особенно после того, как фальшивая Роберта использовала на Везувии этот же самый обман.
— Всего полчаса, — продолжал отец Пьетро.
Священник собирался служить укороченную литургию или же пронестись по ней галопом. Но в церкви никого не будет, как и пения. Это сократит службу. Отец Пьетро приглашал его не на плановую мессу. Они окажутся вдвоем.
«Можно и сходить. Посидишь на последнем ряду, послушаешь, как бывало прежде».
Нет.
— Вы начинайте, — сказал Томас. — Я буду у вас к тому времени, как вы закончите.