«И зачем только он пришел сюда?» — с досадой размышляла Мак. Джонас Бьюкенен согласился пойти сюда только потому, что его визит наверняка подкосит уверенность Мак в себе! Но и без его помощи Мак была сыта всем этим по горло. Ей была чужда вся эта надуманность. Пустую болтовню гостей она находила утомительной. Но еще больше ее раздражали меркантильные пожилые коллекционеры, пытающиеся с похотливой улыбкой незаметно ухватить ее за ягодицы.
Мак потихоньку стала отходить от очередного коллекционера, при этом в ее глазах читалось негодование.
— Я уверена, что Джереми будет счастлив помочь вам, ответив на все интересующие вас вопросы, — уверяла она неприятного ей «джентльмена».
— Он не в моем вкусе. — Мужчина средних лет, усмехнувшись, подвинулся ближе к ней.
Мак начала терять самообладание. Единственное, что ее останавливало, — дюжина репортеров, присутствующих в галерее. Она представила, как в завтрашних газетах вместо описания выставки появится броский заголовок: «Художница дала пощечину потенциальному покупателю».
— Я не думаю… — Мак помотала головой.
— Дорогая, прости, что заставил долго ждать, — перебил ее Джонас Бьюкенен. Его рука проскользнула на ее талию. — Здесь такой ажиотаж!
Пожилой низенький коллекционер сразу отступил, теперь он выглядел смущенным.
— Ну, я, пожалуй, пойду? Все-таки прислушаюсь к вашему совету и переговорю с Джереми. — И старикашка торопливо растворился в толпе.
Мак испытывала смешанные чувства. С одной стороны, еще свежи неприятные ощущения от общения с этим престарелым ловеласом, пускающим слюни при виде хорошенькой художницы, с другой — Джонас продолжал крепко держать ее.
Мак пугало тепло его тела. Он взглянул на бледное лицо девушки, решительно развернул ее к двери, после чего убрал руку с ее талии.
— Давай выйдем на воздух, — предложил Джонас.
Заметив, как Мак дрожит на холоде, Джонас снял пиджак и набросил ей на плечи. Застегивая на ней пуговицы, Джонас ощутил тепло ее груди. Она посмотрела на него огромными глазами:
— Теперь вам будет холодно.
В этом огромном пиджаке она выглядела маленькой девочкой. Его полы доставали ей до колен. Но во взгляде дымчато-серых глаз и притягательности пухлых алых губ не было ничего детского…
— Сколько тебе на самом деле?
— Какое это имеет значение? — Она сощурилась.
Он равнодушно пожал плечами:
— Когда я увидел тебя в первый раз, ты выглядела как чья-то младшая сестра. А сегодня ты выглядишь как младшая сестра лучшего друга, причем в очень тайных и скрытых фантазиях…
— И каково это? — усмехнулась она.
«Это плохая, плохая идея, Джонас! Даже не думай!»