Пожалуй, тут надо уточнить, что значит стандартный допрос. Став канцлером, я взял курс на формализацию работы своих спецслужб, и теперь их деятельность во многом регламентировалась соответствующими документами. Не так давно дошла очередь и до седьмого отдела: была написана «Инструкция о порядке проведения допросов при расследовании государственных преступлений». Там разъяснялось, что допрос может быть стандартным, интенсивным и форсированным, причем первые два делились на три степени. Первая степень стандартного допроса – это просто вежливая беседа под протокол. Вторая – допускаются элементы запугивания. Третья – допрашивать можно по ночам и вовсе круглосуточно, допустим показ интенсивных допросов. Интенсивный допрос подразумевал физические меры воздействия, причем для первой степени они не должны были оставлять внешних следов, для второй – не наносить необратимого вреда здоровью, а третья степень имела единственное ограничение – подследственный должен был остаться в живых. Форсированный же допрос мог применяться только в случае острого дефицита времени и исключительно в обстановке боевых действий или близкого теракта, в этом случае выживание подследственного по завершении процедуры не регламентировалось.
Да уж, документик тот еще! Но подписывать его надо, чтобы у власти не было соблазна когда-нибудь выдать такое за самоуправство исполнителей. Во-первых, не больно-то и поможет, а во-вторых, после этого лояльность новых исполнителей к этой власти станет весьма условным понятием. Так что, вздохнув, я написал внизу:
«Утверждаю. Найденов».
Тем временем события в Маньчжурии шли своим чередом. Каждый день около пяти утра китайцы начинали штурм первого укрепрайона. К двум часам, потеряв от пяти до десяти тысяч человек, они откатывались на исходные позиции. В шестнадцать часов та же история повторялась по новой и продолжалась примерно до двадцати двух, двадцати трех часов. Шлиффен считал, что это отвлекающая операция, а основной удар будет нанесен между вторым и третьим укрепрайонами. По его мнению, противник планировал, прорвавшись километров на пятьдесят, повернуть направо и далее наступать на Инкоу с целью перерезать железную дорогу и тем самым нарушить снабжение первого и второго укрепрайонов. По данным авиаразведки, народу на это дело бросалось около четырехсот тысяч, а количество армий непрерывно менялось от трех до пяти по причине перманентных реорганизаций – это мы знали уже на основе радиоперехватов и агентурных данных. Авиации противника в воздухе пока не замечалось, из наших летали только разведчики, да и то не очень часто.