Он вспомнил о них еще раз на следующий день, когда спустился к морю вслед за всей компанией, отправившейся купаться. Сцена, которую Джон застал на берегу, заставила бы любого репортера сиять от счастья.
К расположенному у подножия скал пляжу вела извилистая каменистая тропинка. Крутые скалистые выступы окружали полоску крупного черного песка величиною чуть побольше теннисной площадки. Атлантический прибой с мерным плеском набегал на берег, с шумом откатываясь обратно. Голый по пояс сержант Бенсон в широкополой шляпе, какие островитяне обычно делают из пальмовых листьев, сидел в шлюпке, качавшейся на волнах в пятидесяти ярдах от берега, и время от времени шевелил веслами, чтобы удерживать лодку на месте. Часовой, с винтовкой через плечо, прислонился к огромному валуну и, едва завидев Джона, вытянулся в струнку. Утопая ногами в песке, Джон побрел по пляжу, и часовой снова принял вольную позу.
На воде, в нескольких ярдах от лодки, лежал полковник Моци, время от времени шевеля ногами. Хадид Шебир, в льняных брюках и шелковой рубашке с расстегнутым воротом, скрестив ноги, сидел на берегу на небольшом коврике. На коленях у него лежала раскрытая книга. Когда тень Джона упала рядом с ним, он поднял голову. Выражение лица его было умиротворенным, почти безмятежным, словно большую часть себя он оставил в крепости.
– А вы не купаетесь? – поинтересовался Джон.
– Нет, майор. Но все равно очень приятно сидеть здесь. Это успокаивает.
– Мы вам очень благодарны. – Он перевернул книгу, чтобы ветер не перелистал страницы, и потянулся к пачке сигарет, лежавшей рядом на подстилке. – Как вы считаете, долго еще нас здесь продержат? – спросил он, прикуривая сигарету.
– Не знаю.
– Как лицо официальное, конечно, не знаете. Ну а просто, лично вы…, как вы думаете, сколько?
Джон пожал плечами:
– Думаю, до тех пор, пока у нас не сменится правительство, вам еще долго не видеть Кирении.
– Может быть, даже никогда?
– Может, и никогда.
Хадид покачал головой:
– Лучший способ изменить русло реки – это подняться в горы, туда, где она пока еще ручеек, и там изменить русло. Так принято думать у вас. А я и есть такой ручеек. Но попробуйте преградить путь одному ручейку, и весь склон вскоре избороздят другие, потому что вода не может не течь! Да, да, вода не может не течь!
– Это так, – согласился Джон. – Только не забывайте, что бывает и стоячая вода, вода без движения гниет в прудах, пока солнце совсем не высушит ее…
Откинув назад голову, Хадид расхохотался, потом вдруг посерьезнел и, бросив на Джона быстрый взгляд, покачал головой и снова уткнулся в книгу.