Хотя было поздно, Гримстер, взяв досье, пошел посоветоваться с Копплстоуном. Сэр Джон уже уехал. Утром и Копплстоун вернется в Лондон. А сейчас он был пьян и говорить о Прингле отказался.
На столе рядом с ним стояли две бутылки виски – одна полная, другая почти пустая. Копплстоун развалился в кресле, положив ноги на скамеечку. Он пил и до ужина, и за столом, и после, у себя в номере. Его лицо отекло, покраснело от выпитого, но речь оставалась связной, хотя и замедлилась. Он приветствовал Гримстера, взмахом руки предложил присоединяться. Гримстер пить отказался, но сел напротив и стал раскуривать сигару.
– Наш маленький Наполеон, – проговорил Копплстоун, – отправился дальше на запад разворачивать свои войска. Говорят – но только говорят, слышишь? – он любит жену и двух сыновей до безумия. Если увижу это воочию, потом не жаль и умереть. – Он потянулся к рюмке, хлебнул неразбавленного виски, подержал во рту и, поморщившись, проглотил.
– Успокаивает? – спросил Гримстер.
Копплстоун взглянул на него из-под густых бровей и криво улыбнулся.
– У каждого своя боль. Даже у твердого, как гранит, Гримстера. – Подражая хмельно голосу сэра Джона, Копплстоун продолжил: – «Приведите мою машину, Копплстоун. Экспериментируя с мисс Стивенс, вы, Гримстер, кажется, только спутали карты специалисту. Отвяжитесь от нее. И никаких инородцев-гипнотизеров. С ними слишком много возни. К тому же они ненадежны». Бог предполагает, а сэр Джон располагает. Тебе следовало бы знать то, что знаю я, и видеть то, что я видел. – Внезапно он расплылся в улыбке и спросил: – Не правда ли?
– Сегодня ты не в себе, Коппи. Отчего? – осведомился Гримстер.
– Вечно ты играешь в сыщика. Нет, сегодня я не просто не в себе. Сегодня я хуже, чем не в себе, и это длится уже много дней и ночей. Но мои ночи – спасибо разумному графику моей работы – принадлежат мне, слава Богу, целиком… Расскажи-ка, в чем суть гипноза. В сексуальном превосходстве, в преимуществе сильной личности?… Вперишься в жертву чарующим взглядом, и ни в чем тебе отказа нет? – кроме как в сведениях о той дурацкой пятнице. А теперь тебе запрещают работать. Шеф приказал не путать карты.
– Коппи, почему бы тебе не завязать на сегодня? Ложись спать.
– А что мне это даст, кроме снов, которые я не хочу видеть? Определенные области коры головного мозга не затормаживаются. Или все дело в спинном мозге?
– Ты, я вижу, кое-что читал.
Копплстоун кивнул:
– Да, когда стали поступать твои отчеты. Это и есть тот перстень? – Он показал на руку Гримстера.
– Он самый.
– Дай-ка посмотреть.