Сэр Джон взял карту.
– Мисс Стивенс ее видела?
– Пока нет. Возможно, ей вообще не нужно о ней знать.
Сэр Джон кивнул:
– Пожалуй. Итак, что вы намерены предпринять?
– У меня есть план. Нужно поехать вместе с мисс Стивенс в то место, где они были с Диллингом в пятницу. По-моему, тогда мы сможем разгадать карту Диллинга.
Сэр Джон взглянул на карту и спросил:
– У вас есть копия?
– Нет, – без запинки солгал Гримстер, – копии у меня нет. По-моему, карте лучше полежать у вас.
Сэр Джон пытался уличить его не только во лжи, но и в несоблюдении одной формальности: исполнитель снимает копии с документов только по приказу или когда нет другого выхода, скажем, при непредвиденных обстоятельствах. А Гримстеру до часа расплаты было необходимо сохранить уважение и доверие сэра Джона.
Шеф постучал ногтем по карте:
– Что вы о ней думаете?
– В этом весь Диллинг. Гениальный человек с неодолимой страстью к тайнам и загадкам, которые, однако, все же можно разгадать. Он обязательно оставлял какой-то ключ, подсказку. И после путешествия с мисс Стивенс я наверняка найду путь к разгадке. А Прингл разобрался бы в карте, не сходя с места.
– И что же на этой карте может подсказать Принглу разгадку?
– Не знаю.
– Может быть, стоит разыскать его?
Гримстер улыбнулся:
– На месте Гаррисона подпустили бы вы к Принглу хоть кого-нибудь? Прингл или мчится сейчас на юг Европы, или… его труп лежит где-нибудь и ждет опознания. Я склоняюсь к последнему варианту.
– Я тоже. – Сэр Джон встал. – Делайте с мисс Стивенс все, что посчитаете нужным. Я прикажу майору Кранстону оказывать вам любую помощь. Мисс Стивенс должна вернуться в Хай-Грейндж сразу же после путешествия. Ни в коем случае не подавайте виду, что заканчиваете расследование. Это нужно для ее же пользы: лично я и теперь считаю, что бумаги Диллинга могут не стоить ни гроша. Однако она получит хорошее вознаграждение.
Намеренно подыгрывая сэру Джону в его рассчитанной лжи, Гримстер заметил:
– Диллинг уже не кажется шизиком. Мы явно помогаем мисс Стивенс заполучить кучу денег.
Сэр Джон улыбнулся едва заметно и на сей раз не слишком мрачно:
– Вполне возможно. Лично я надеюсь на это – ведь она нам так хорошо послужила. – Он помолчал, а потом без тени смущения произнес: – Приятно сознавать, что изредка в нашей профессии бывают такие чудесные минуты. Очень хорошо, Джонни, – это был заключительный ритуал, – поступай, как считаешь нужным, и докладывай мне лично.
Гримстер молча кивнул и вышел из кабинета.
Сэр Джон опустился в кресло, рассеянно повертел карту Диллинга и поджал тонкие губы, словно ощутил кислый привкус во рту. Когда-то он смотрел на Гримстера как на своего будущего и достойного преемника, но нити их судеб неожиданно так запутались, что распутать их уже нельзя, можно только разрубить. Лгать в Хай-Грейндж о смерти Вальды сэра Джона заставило редчайшее для него, почти сентиментальное желание избежать бессмысленной трагедии. Но, еще не успев высказаться, он понял – все напрасно. В ту минуту он поступал как человек, а не как глава Ведомства. Но теперь… Он хладнокровно представил себе спальню Гримстера в Хай-Грейндж, бесстрастное воображение в клинических подробностях нарисовало, чем занимался Гримстер в постели с мисс Стивенс, потом он вспомнил, каким Джон недавно вошел в его кабинет. Смутные логические построения стали проясняться, и впервые в жизни он ощутил глубокую печаль. Он понял, увидел так ясно, как будто получил в этом расписку: Гримстер решил его убить. Выводы были неопровержимы. Если бы Гримстер считал смерть Вальды случайной, если бы у него не было доказательства ее убийства, он даже в интересах дела не лег бы в постель с нелюбимой женщиной, а влюбиться в мисс Стивенс он не мог. Он переспал с ней потому, что узнал правду о Вальде, и эта правда раскрепостила его. Уж кто-кто, а сэр Джон знает Гримстера. Еще бы, ведь они отлиты по одному образцу. Окажись сэр Джон на его месте, он сделал бы то же, что, без сомнения, задумал Гримстер.