— Нет, у меня своих достаточно, спасибо, — говорит Лев, тяжело вздыхая. Он закрывает глаза, чтобы унять охватившую его панику, и отправляется к своей тумбочке. Носок со спрятанными детонаторами на месте. Он кладет его в карман.
— Ты в порядке, Лев? Вид у тебя какой-то странный.
— В порядке. Я бегал в спортзале, вот и все. На беговой дорожке был.
— Нет, тебя там не было, — возражает зеленоглазый. — Я только что оттуда.
— Слушай, не лезь в мои дела, ладно? Я тебе не приятель и не друг.
— Но мы должны быть друзьями.
— Нет. Ты меня не знаешь. Я не такой, как ты, поэтому оставь меня в покое!
Неожиданно откуда-то сзади раздается новый голос. Судя по тону, он принадлежит мужчине.
— Достаточно, Лев, — говорит он.
У двери стоит мужчина в костюме. Это не один из священников, а администратор, с которым они разговаривали, когда Лев прибыл в лагерь неделю назад. Это нехороший признак.
— Спасибо, Стерлинг, — говорит администратор, кивая светловолосому парню. Тот поспешно покидает комнату, потупив взгляд.
— Мы попросили Стерлинга приглядывать за тобой, чтобы понять, насколько хорошо ты адаптировался к жизни в лагере. Нам это по меньшей мере небезразлично.
* * *
Через некоторое время Лев оказывается в кабинете с администратором и двумя священниками. Поглаживая рукой по карману, он чувствует под пальцами лежащий в нем носок. Колени слегка трясутся — Лев помнит о том, что стоит сделать одно излишне резкое движение, и детонаторы сработают. Он старается не шевелиться, чтобы ничего непредвиденного не случилось.
— У тебя определенно неприятности, Лев, — говорит администратор. — Мы хотели бы знать, чем они вызваны.
Лев смотрит на часы. 12:48. Через двенадцать минут они с Маи и Блэйном должны встретиться, чтобы закончить то, зачем они здесь.
— Меня скоро принесут в жертву, — говорит Лев. — Разве этого недостаточно, чтобы чувствовать беспокойство?
Один из священников, тот, что помоложе, наклоняется к нему.
— Мы здесь для того, чтобы каждый из вас попал в место проведения священного обряда в правильном настроении.
— Мы бы считали свою работу невыполненной, если бы знали, что ты не готов, — добавляет пастор постарше с такой натянутой улыбкой, что она больше похожа на гримасу.
Льву хочется закричать, но это вряд ли поможет ему быстрее выбраться отсюда.
— Сейчас мне просто не по душе общество других ребят. Я лучше буду готовиться к жертве в одиночестве, хорошо?
— Нет, не хорошо, — говорит пожилой пастор. — У нас здесь так дела не делаются. Все поддерживают друг друга.
Младший священник наклоняется ко Льву:
— Я прошу тебя дать ребятам шанс. Они все хорошие.