Я был уверен, что Энджи по пути не проронит ни слова, но теперь, когда мы вдруг стали друзьями, он болтал без умолку. Он рассказал мне о своем детстве, о том, что его отец - но не он сам - тоже родом из той же страны, что и толстяк. Во времена его отца там жили одни козлы и дубари, а вот теперь - попадаются вполне фартовые чуваки. Совершенно, в общем, засранная страна, но, если поднажать там, где надо, из неё сочится золотишко. Монтес знал, где надо поднажать. Монтес умел качать башли. Только вот одного я должен опасаться - нельзя, чтобы Монтес меня одурачил. Внешность толстяка способна провести кого угодно. Ведь он, как оказалось, двоюродный брат самого президента. А президент правил уже семнадцать лет без перерыва. То есть, выборы, конечно, проводились и до сих пор проводятся, но кандидатура на них всегда только одна. Президента.
- В общем, блин, местечко там клевое, - заверил Энджи. - Когда-нибудь, когда мне приестся вся эта срань, я свалю туда и куплю себе замок. Обзаведусь дюжиной отборных шлюх-служанок и буду их по очереди обхаживать. Стоит там все это гроши. Ни профсоюзов, ни минимальной заработной платы только слепая вера и дисциплина. И - уважение. Люблю, когда меня уважают. Это чертовски приятно. Куплю замок с конюшней и псарней. Я тащусь от собак. Я всегда говорил - о человеке можно судить по тому, как он относится к собакам. Ты вот как насчет собак, Кэмбер?
- Я обожаю собак, - кивнул я.
- Молодец, - похвалил Энджи. - Я рад, что ты такой. На прошлой неделе я увидел, как один парень пнул свою псину ногой. Так вот, я сграбастал его за шкирку, прижал к стене и пару-тройку раз прошелся по его сальной роже своей игрушкой - ты её помнишь, да? Он заверещал, как будто я его кастрировал, и заблеял - за что, мол? А я говорю: да за такое обращение с животными тебя убить мало, сукин сын.
Я кивнул. Хмель почти рассеялся. Энджи возбужденно сопел у самого моего лица. Несло у него изо рта премерзко, но я не отодвигался. Мало ли вдруг обидится. Он ведь предупредил, как чтит уважение.
- Я вот женился на этой свинье лет шесть-семь назад, - откровенничал Энджи, брызгая на меня слюной. - И вскоре приобрел колли - потрясную такую, шуструю сучку - лучше не бывает. Умница обалденная. Так вот, эта потаскуха невзлюбила мою колли - вожжа прямо ей под хвост попала. Однажды, в мое отсутствие, эта дрянь высекла собаку кнутом. Я возвращаюсь и вижу - вся моя псина в отметинах. Ну, мне разжевывать-то не надо. Я прямиком к свинье и приказываю, чтобы она разделась догола. Она отбрыкивается, но я показываю, кто в доме хозяин, и она быстро раздевается. Остается в чем мать родила.