- Ответа на ваш вопрос не существует, Блейк. Вы сами это знаете.
- Это слишком просто. На самый насущный вопрос ни у кого не находится ответа.
- Таков смысл веры, Блейк. Верить нужно беззаветно. Неужто, идя ко мне, вы ожидали чего-то другого?
- Нет, конечно.
- Вы не хотите продолжить этот разговор? Посланник, о котором вы спросили... вы ведь не абстрактный вопрос мне задали, верно? Вы столкнулись с кем-то, кто утверждает, что послан нам Господом? Это так?
- В той форме, в какую вы это облекаете, мой вопрос звучит очень глупо.
- Вы отнюдь не кажетесь мне глупым.
- Но тем не менее это так, святой отец, - горько произнес я. - Я влюблен.
- В буквальном смысле?
- Да.
- Что ж, об этом можете не говорить.
- Да я и не в состоянии.
- Вы ведь, кажется, женаты?
- Да, святой отец. И к тому же - живу в Сан-Вердо.
- Боюсь, Блейк, что вы сами загнали себя в тупик, из которого нелегко выбраться. Даже не знаю, что вам и посоветовать.
- А если бы такое случилось с вами, к кому бы вы обратились? - спросил я.
Преподобный Хикс задумался.
- Трудно сказать, Блейк. Ведь вера иррациональна и непознаваема. Разумеется, будучи священником и, надеюсь, не самым худшим, я был бы страшно польщен, обрадован и возбужден, если бы в один прекрасный день в мою дверь постучал посланник Господа. С другой стороны, это non sequitur*, потому что в тот миг, когда я его впущу, слепая вера исчезнет, уступив место реальности. А вера и реальность несовместимы.
*Не следует (лат). Логическая ошибка, состоящая в том, что положение, которое требуется доказать, не вытекает из приведенных в подтверждение доводов.
- И все-таки, святой отец, вы не ответили на мой вопрос, - напомнил я.
- Я не могу на него ответить.
- Значит, нам обоим следует обратиться к психиатру. Он сумеет все объяснить.
- А вы не хотите рассказать мне все, как есть? - спросил Хикс, почти умоляюще.
- Нет. Это не поможет.
- Что ж, Блейк, дело ваше. Однако, раз уж вы так настаиваете на ответе, то я бы на вашем месте обратился к одному из специалистов в своей собственной области.
- К пастору?
- Нет, скорее к раввину, - вздохнул Хикс. - Но не потому, что они больше знают. Хотите ещё шерри, Блейк?
* * *
- В девяти случаях из десяти, - сказал мне раввин Макс Гельберман, иноверец обращается ко мне с просьбой помочь ему жениться на еврейке.
Рабби Гельберману я бы дал на несколько лет меньше, чем преподобному Хиксу, то есть - около пятидесяти. Росту он был невысокого, а на круглом лице светились умные голубые глаза.
На носу у раввина красовались очки в металлической оправе и время от времени он теребил округлый подбородок. Принял меня раввин в новом иудейском центре, в здании современной постройки, объединявшем культурный центр и синагогу. Внутри жужжали кондиционеры. Приехал я туда в половине десятого вечера, когда в вестибюле лихо отплясывали подростки, а сам рабби пытался набросать проповедь. Из-за моего приезда её пришлось отложить.