Что же касается собственно ритуала ндембу с его богатой многозначной (пли «полисемичной») символикой, то он, безусловно, является великолепным инструментом «для выражения, поддержания и периодической очистки секулярной организации общества, не имеющего сильной политической централизации и наполненного социальными конфликтами» [5, с. 21].
К заслугам Тэрнера следует отнести тот факт, что он попытался описать функции и значение ритуалов ндембу по отношению не только к традиционным способам социальной и политической организации, но также и к воздействию современных перемен на социальную систему. При этом Тэрнер весьма трезво оценивает перемены — не преувеличивая их и не преуменьшая. Он указывает на ритуал как на адаптивный механизм, облегчающий принятие нового. С другой стороны, он полемизирует с теми, кто полагает, что новое способно бесповоротно разрушить традиционные институты, культуру, религию (включая, разумеется, и ритуал). «Если, — говорит Тэрнер, — настоящий быстрый темп перемен в Африке и вызванная им социальная мобильность когда-нибудь замедлятся и стабилизируются в социальном порядке, который сохранится на долгие последующие годы, то мы увидим широкое оживление ритуала, а возможно, и социальное порождение новых религиозных символов, так же как и возрождение многих ныне существующих» [5, с. 23]. Тэрнер, исследуя африканские ритуалы и будучи чрезвычайно строг и корректен в подаче материала, постоянно имеет в виду и европейскую (свою) культуру, и свойства человеческой природы и человеческих обществ в целом. В частности, мысль Тэрнера направлена на значение для всех культур «раздорных» (наравне с интегративными) социальных функций, а также на негативный опыт. Это тот опыт, который невозможно рассеять магическими заклинаниями или свести к бессмыслице позитивистской или лингвистической философией. Это, по выражению Тэрнера, та полулиминальность, которая, «вероятно, породила итоговый афоризм Людвига Витгенштейна: „Там, где человек может говорить, там человек должен молчать“ („Tractatus Logico Philosophicus“, Aphorism 7)» [10, с. 32].
С этим опытом Тэрнер связывает дальнейший рост человечества и человека, развитие творческих возможностей, способность к вдохновению и. озарению. «То, что очевидно, — говорит он, — и что принадлежит здравому смыслу, следует рассматривать в свете проявившегося, манифестированного в том, что непроявимо и неманифестируемо (для чего, вероятно, не существует кода, но что может быть понято как множественность опыта, обнаруживающего пустоту всех кодов). Я, разумеется, не ратую за молчание-(стерильное или чреватое!), как не ратую и за прекращение научных поисков. лучшего понимания законов познания во всей их простоте и одновременна сложности. Я просто призываю больше внимания уделить свойствам процессов. Гегель не сказал последнего слова по этому вопросу, и процесс для человека, все еще развивающегося, является центральной проблемой — даже если прогресс, творческие идеи, новая, практика просачиваются с окраин и, исходят от слабых, маргиналов, лиминарнев и отверженных» [10, с. 32–33].