Никто из трех братьев не сомневался в том, по чьей вине распался брак их родителей. Мать была для них всем. Молли любила сыновей, но никогда на них не давила и не осуждала. Она никогда не влияла на мнение сыновей и поощряла их принимать решения на основе собственного выбора. И даже если они поступали неправильно, мать все равно была на их стороне. Всегда.
Теперь пришло время им быть рядом с ней…
– Мне так жаль… – Стефани присела на стул, стоящий у противоположной от Джордана стороны стола.
– Мы пока ничего не знаем, – сказал Джордан. – Будет проведено предварительное обследование, которое может оказаться недостаточным.
– Но…
– Совершенно верно. Но… – Он мрачно кивнул. – Странно, не правда ли? – размышлял он вслух. – Когда узнаешь, что тот, кого любишь, может быть серьезно болен, перестаешь жалеть самого себя. Ведь именно об этом говорите вы с Гидеоном?
Щеки Стефани зарделись.
– Я сказала так только потому, что…
– Потому что это правда, – честно произнес Джордан, взял трость и стал беспокойно ходить по комнате. – Моя мать первой из моей семьи приехала в Лос-Анджелес, когда со мной произошел несчастный случай. Она оставалась у моей постели все время, пока я находился в больнице, а потом несколько недель сидела со мной в моей квартире. И она всегда меня обнадеживала. Всегда была в хорошем настроении. А оказывается, ее уже пожирала эта чертова болезнь…
– Ты сказал, что точный диагноз неизвестен, – тихо напомнила ему Стефани, наблюдая за тем, как он ходит.
– Достаточно того, что существует подозрение на онкологию. – Выражение лица Джордана стало еще мрачнее. – Мы возвращаемся в Лондон завтра, Стефани! И как только мы точно узнаем, что происходит с моей матерью, ты поможешь мне восстановить ногу.
Стефани ужасно обрадовалась тому, что Джордан наконец согласился на физиотерапию, хотя она предпочла бы, чтобы на его решение повлияли иные обстоятельства.
– Это замечательно, Джордан, – сказала она с одобрением. – Я с большим удовольствием порекомендую тебе другого физиотерапевта.
– Не хочу я другого физиотерапевта, черт побери! – зарычал Джордан, подойдя к ней и встав рядом. – Стефани? – Он немного наклонился, чтобы поддеть пальцами ее подбородок и заставить поднять голову. – Посмотри на меня! – рявкнул он, когда она продолжала избегать его взгляда.
Стефани подняла глаза, а затем быстро отвела их, оказавшись не в состоянии выдержать пристальный взгляд янтарно-карих глаз Джордана. Она покачала головой:
– Ты должен понять, что теперь я не могу работать с тобой, Джордан.
Простого прикосновения его пальцев к ее подбородку было достаточно, чтобы снова пробудить в теле Стефани чувственный трепет.