Номер Первый. Или об искусстве давать интервью.
Шварц. Сукин сын... (После паузы.) Это я, конечно, вырежу.
Номер Первый. Можешь оставить.
Шварц. Что будет с людьми Роблеса?
Номер Первый. Верхушка, те, что отвечают за все, а также палачи предстанут перед военным судом... Если не успеют сбежать.
Шварц. Нетрудно предугадать, какой будет приговор.
Номер Первый. По заслугам.
Шварц. Не много ли крови?
Номер Первый. Мы не будем увлекаться процессами... Однако они необходимы... Как предостережение о том, что нельзя безнаказанно попирать человеческое достоинство. Мы в долгу и перед погибшими, и перед живыми. Остальные бывшие приспешники режима будут перевоспитаны.
Шварц. В лагерях?
Номер Первый. Только самые отъявленные.
Шварц. Обеспечите себе бесплатную рабочую силу.
Номер Первый. Сроки не будут длительными... Мы опираемся на опыт других стран.
Шварц. Вы настоящие интернационалисты.
Номер Первый. Разумеется...
Шварц. Номер Первый, если ты, вождь герильи, окажешься некомпетентным в мирное время?
Номер Первый. Уступлю или буду смещен и заменен кем-то более подходящим.
Шварц. А дальше что?
Номер Первый. Пойду туда, куда меня направит Движение.
Шварц. А если тебя никуда не направят?
Номер Первый. Тогда буду писать книги для детей. Мне всегда хотелось этим заняться, но, к сожалению, по разным причинам мои замыслы остались неосуществленными.
Шварц. Ты не мог бы рассказать о них?
Номер Первый. Нет.
Шварц. Жаль... А ведь ты мог бы поделиться с нами одним замыслом. Это сказка о гномике, который получает письмо, но гномику везет, и письмо взрывается, когда его распечатывает секретарша.
Номер Первый. Какой ужас.
Шварц. Все кончится хорошо. Гномик останется в живых, а секретарша потеряет только левую руку, правда, она еще и ослепнет.
Номер Первый. Ты осторожна, как ягуар, и тем не менее даешь мне понять, что этим гномиком был Гутьерес?
Шварц. Я видела эту слепую женщину.
Номер Первый. Похоже на работу спецслужбы Роблеса.
Шварц. У них столько дел в стране...
Номер Первый. Они мстительны... Роблес не может забыть, что проблемы у него начались с Гутьереса... Я тебе вот что скажу, и не будем больше возвращаться к этой теме: во-первых, если бы я приказал, господин Г. давно был бы мертв. И во-вторых, мои поступки всегда рациональны, а убийство господина Г. начисто лишено смысла. У Движения Освобождения, а следовательно и у меня, нет никаких причин совершать покушение на этого человека.
Шварц. Звучит логично.
Номер Первый. Я надеюсь.
Шварц. Да, забыла тебе сказать... Эта секретарша — твоя бывшая жена.
Пауза.
Номер Первый