— Я готовлю на ужин биточки с цветной капустой, — сообщила она. — Но ты, конечно, можешь есть свои любимые пельмени. Если захочешь.
— Да ты что! — притворно удивился Антон Владимирович. — Разве какие-то там пельмени могут сравниться с твоими биточками! В половине девятого буду за столом. Как штык!
Он жил на Рязанском проспекте в четверти часа езды от поликлиники. Очень удобно, тем более что добираться от дома до работы и обратно можно было по окольным «второстепенным» улочкам, без пробок и вообще каких-либо напрягов.
Глава пятая
И тогда вы скажете кому-то…
Пахомцева, по своему обыкновению, начала с предварительного следствия. Она обожала собирать сведения, сопоставлять данные и изобличать лгунов.
Пригласив к себе медсестру Казаченко, постоянно работавшую с эндокринологом, Пахомцева сделала суровое лицо и сказала:
— Не ожидала я от тебя, Надежда, подобного поведения! Никак не ожидала…
— Что такое, Татьяна Алексеевна? — забеспокоилась Казаченко. — Что я сделала?
— Ты меня спрашиваешь? — привычно повела допрос Пахомцева, сделав упор на последнем слове. — А я-то думала, что ты мне расскажешь!
— Что рассказывать?
— То самое! Я же вижу, что тебе есть что рассказать. Вон покраснела вся и глазки так и бегают… Давай, начинай, у меня мало времени.
— Я ничего не понимаю, Татьяна Алексеевна…
— Надежда! Не испытывай мое терпение! Рассказывай про ваши махинации с льготными рецептами! Как вы их выписываете и как пациентов заставляете получать лекарства и приносить вам! Это, между прочим, серьезное преступление, да еще и групповое! Отягчающие обстоятельства! На условный срок можно рассчитывать только в случае чистосердечного признания! Ты хорошо меня поняла?
— Поняла-а-а! — разрыдалась Казаченко. — Это вам Крюков нажаловался, да-а-а? Он у нас так развыступался-а-а… Элеонору Семеновну аферисткой обозвал!
— Успокойся немедленно! — Пахомцева выждала, пока Казаченко перестанет всхлипывать, и продолжила:
— Давно вы этим занимаетесь?
— Давно, — кивнула медсестра. — Сколько я с Элеонорой Семеновной работаю, столько и занимаемся. Но мы не часто… только когда нам что-то надо. Глупо же тратить деньги на то, что можно получить так, задаром.
— А о последствиях вы подумали?
— Так они же сами получают и сами отдают, Татьяна Алексеевна! А вы говорите групповое преступление…
— Я знаю, что говорю! Ты разве не видишь, что вокруг творится? Бобриковой за взятку в тысячу рублей два года условно дали, а у вас дело серьезнее, потому что вы в сговоре и занимаетесь этим систематически! Это ты дома мужу рассказывай, что добрые больные дарят вам свои лекарства, в суде этот бред не пройдет! Ладно, умой пока лицо, а то люди подумают, что я тебя тут пытала!