Он прямо посмотрел в глаза Норе. Ей показалось, что она слышит его голос.
«Захочешь, постараешься – все в Москве решишь, – сказал этот голос. – Там тебе не деревня и не район, никто тебя не знает. Не будь же ты дурой!»
– Слушайте, товарищи… – изумленно проговорила директриса. И радостно воскликнула: – А ведь правильно! Ведь прав Петр Васильевич! Нора! Как ты относишься к этому предложению?
Кажется, из всех, кто собрался в учительской, только Наталья Платоновна и не испытывала никакой неловкости. То ли восторженность застила ей глаза, то ли то, что была она приезжей и не очень-то разбиралась в здешних отношениях. Во всяком случае, все, кроме нее, либо отвели взгляд от Туроверова, либо и вовсе глаза опустили; все им было понятно не хуже, чем Норе. А Платоновна смотрела весело и ответа требовала бодро.
– Я согласна с предложением Петра Васильевича, – глядя прямо в лицо Туроверову, тихо проговорила Нора. – Это правда, у меня вся жизнь впереди. Спасибо, Наталья Платоновна.
– Вот и отлично! Значит, так в протоколе и запишем. Что общее собрание коллектива постановило премировать комсомолку Маланину и из денег, отведенных на экскурсии для старшеклассников, выделить средства на ее командировку в Москву с культурно-познавательной целью. А тебе, Нора, – добавила она, – вообще пора задуматься о своей дальнейшей жизни. Очень странно, что ты не стремишься учиться дальше, получать профессию. Что, так и будешь всю жизнь полы мыть? Надо, надо думать на перспективу! Вот и будем надеяться, что поездка тебе в этом поможет, – заключила она. – Что ж, товарищи, все свободны.
Все потянулись к выходу. Как Нора ни медлила выходить из школы, все-таки столкнулась на крыльце с Туроверовым.
– Не будешь дурой – все свои вопросы в Москве решишь, – негромко сказал он и усмехнулся.
Нора даже не удивилась, что почти слово в слово угадала его мысли. Да, для нее он необычно все придумал. Но сам он был так обычен, что она видела его насквозь – его желания, страхи, намерения.
Впрочем, сразу же выяснилось, что не все его намерения были ей понятны.
– А не решишь вопрос, – еще более понизив голос, добавил Туроверов, – обратно я тебе возвращаться не советую. Иначе я сам твой вопрос тут на месте решу. Своими методами. Надежными.
Что означают его слова, догадаться было нетрудно. Убьет вряд ли, но вот изобьет так, что, как он говорил, сама она скинет, – это не ходи к гадалке. Или насильно вольет в горло какую-нибудь отраву, которая убьет в ней ребенка; в самом же деле есть, наверное, бабки, которые такой отравой промышляют. Или к еще какой похуже бабке отведет и за руки-ноги будет держать, пока та выскоблит из нее ненужный ему плод. Да мало ли что еще придет в голову человеку, который не привык встречать на своем пути препятствий! Уж такое препятствие, как Нора, он запросто сметет.