Он опять пришел в тот магазин. Теперь уже только к Насте. Она будто ждала его – приветливо замахала рукой, улыбнулась, а когда Павел позвал ее на обед в ближайшую кафешку, без кривляния согласилась. И уже там он назначил ей свидание по всем правилам.
Она пришла и сразила Павла наповал. Нет, он не помнит, в каком платье она была, даже не заметил – она вообще-то в платье была или в брюках, видел лишь ее глаза. В них было столько… радости, робости, счастья.
Теперь они встречались каждый вечер. И тут…
Павел вез ее домой с работы, в это время на дорогах страшные пробки, но он не скучал – с ним рядом сидела Настя. Она рассказывала, как у нее сегодня супруги покупали одеколон мужу, и так смеялась, что и Павел не удержался. И вдруг Настя замолчала. Между стоящими в пробке машинами металась старушка. Она не просто не могла перейти улицу, она будто бы и вовсе не понимала, где находится. Автомобили гудели, сигналили. Старушка всем мешала, но никто не задумывался, почему пожилой человек не может выйти на тротуар.
– Господи, – прошептала Настя. – Да ведь она нездорова. Кто же ее, больную, на улицу одну выпустил?
– Родственники, наверное, – предположил Пашка.
– Но ведь она же не в себе.
– Вот и думают: потеряется – меньше хлопот.
– Но это самоубийство – бросать слабых.
Пашка вздрогнул и медленно повернулся к Насте.
– Потому что… – облизнул он пересохшие губы, – убиваем в себе человека?
– Да, и я так рада, что ты первый, кто меня сразу понял.
Он не понял, он просто вспомнил…
Лет пять назад… Какой же год они встречали? Неважно. Дело в том, что их веселая компания собралась отмечать Новый год не где-нибудь, а на даче. Девчонки сначала верещали, что им некуда будет надеть новые платья и пропадут все их записи к парикмахерам, но парни были неумолимы. На даче Новый год – что может быть интереснее? Это же самый зимний праздник, и справлять его надо по-зимнему – в тулупах, в заячьих ушанках, в валенках, в сугробах по шею. Кроме сугробов по шею, других атрибутов не оказалось – уже давно никто не носил тулупов, а про заячьи ушанки молодежь слышала разве что от родителей. И все же праздник обещал быть развеселым.
Веселиться начали задолго до двенадцати, и уже к десяти вечера выяснилось, что шампанского катастрофически не хватает – девушки от парней не собирались отставать в веселье.
Новый год без такой важной вещи мог не состояться – так только, обычная дачная вылазка. И выход был только один – отправить кого-нибудь в киоск, который находился в ближайшей деревне. Идти до деревни было минут двадцать, поэтому никто особенно не размышлял – надо идти. Делегировали самого трезвого, то есть Пашку. Он считался трезвее всех, потому что выиграл тест на трезвость – донес руку до носа. Правда, потом он долго возмущался – на кой черт он так старался? Однако было уже поздно – все единодушно одобрили его кандидатуру. И Пашка пошел.