Он переждал минутку, но ничего, кроме страха и твердой решимости, в пристальном взгляде паренька не увидел. Потом встал и дал знак Мартину, чтобы тот следовал за ним.
Через полчаса в Мартингейле раздался телефонный звонок. Дебора в эту минуту шла через холл к отцу с подносом, она остановилась, пристроила его на бедро и взяла трубку. Потом заглянула в гостиную.
– Это тебя, Стивен. Дерек Пуллен, – сказала она.
Стивен приехал домой нежданно-негаданно, всего на несколько часов, он не поднял головы от книги, но Дебора увидела, как напряглась его спина.
– Господи, что ему надо?
– Тебя ему надо. Похоже, чем-то обеспокоен.
– Скажи, Деб, пусть отвяжется.
Дебора перевела его фразу на более или менее любезный тон. На том конце провода зазвучали возбужденные, бессвязные слова. Отстраняя трубку, Дебора пробормотала какие-то успокаивающие восклицания и вдруг почувствовала, как к ней подступил приступ истерического хохота, в эти два дня то и дело готовый прорваться наружу. Она вернулась в гостиную:
– Подойди все-таки, Стивен. С ним правда что-то неладное. Ты-то какое к нему имеешь отношение? Он говорит, у него полиция была.
– И все? Не у него одного. Скажи ему, меня она около шести часов мучила. И еще не конец. Скажи, пусть помалкивает и перестанет трепыхаться.
– Может, лучше сам ему скажешь? – ласково спросила Дебора. – Я ведь не твое доверенное лицо и уж подавно не его.
Стивен негромко чертыхнулся и подошел к телефону. Остановившись в холле, чтобы поудобнее взять поднос, Дебора услыхала его торопливые увещевания.
– Хорошо. Хорошо. Скажите им, если хотите. Я не останавливаю вас. Они, не исключено, подслушивают наш разговор… Нет, я не говорил, но это не должно иметь для вас значения… Юный рыцарь, да и только… Дорогой мой, меня совершенно не интересует, что вы скажете им, когда и как, но умоляю, не надоедайте мне со всей этой историей. До свидания.
Далглиш и Мартин сидели в небольшом зале гостиницы «Охотники за луной», им было явно не по себе: желудки вроде бы полные, а еда – жвачка какая-то. А их-то уверяли, что миссис Пиггот, державшая со своим мужем гостиницу, слывет радушной хозяйкой – кормит щедро, хотя и просто. Последнее замечание насторожило джентльменов, им столько на своем веку в вечных мотаниях по стране довелось испытать сюрпризов этой самой «простой английской кухни»! Мартин, судя по всему, страдал от нее сильнее. В годы военной службы во Франции и Италии он привык к континентальной кухне, наслаждался которой и во время своих отпусков за границей. Почти все свободное время и все свободные деньги он тратил именно на это. Они со своей веселой, непоседливой женой были заядлыми и неприхотливыми путешественниками, знали, что их примут и вкусно накормят практически в любом уголке Европы. Пока что, как ни странно, их нигде не постигало разочарование. Сейчас, ощущая тяжесть в желудке, Мартин с тоской вспоминал cassulet de Toulouse