– Но…
Он повернулся к ней и, взяв за плечи, заглянул глаза:
– Девочка… – Вообще-то обращение звучало довольно забавно, учитывая разницу в возрасте всего два года. – Сейчас ты под моей защитой. Так что в какой-то мере являешься также членом семьи, как и кровные родственники. Поэтому тебе нужно узнать моих близких. И ничего не бойся. Никто тебя не обидит.
– Спасибо, господин. Обед будет через тридцать минут.
– Отлично! – Он отчего-то с неохотой отпустил ее. – Я пойду пока окунусь…
Вода была теплой, как обычно в конце весны, и плавать в чистейшем озере было очень приятно. Впрочем, вскоре на берегу, выложенном каменными плитами, появилась тонкая светловолосая фигурка и замахала рукой. Курт в несколько взмахов оказался возле берега – кушать-то хочется…
Жаркое оказалось выше всяких похвал. Маэй уже привычно управлялась с тевтонскими столовыми приборами. И, к удивлению Курта, старательно повторила за ним слова благодарственной молитвы.
– Я так понимаю, ты хочешь остаться жить на нашей планете, стать гражданином Ордена?
Она слабо кивнула. Прожевав кусок нежного мяса, Вальдхайм задумчиво добавил:
– Да. Как женщине, думаю, тебе это позволят.
– Я… Я не хотела вам говорить, но господин юнкер Витольд Бах перед тем боем сделал мне предложение стать его супругой…
– Ого! И что ты ответила? Надеюсь, согласилась?
Внезапно фэлла выронила ложку и порывисто прижала руки к груди:
– Господин! Как я могла?! Вы уходили на смерть! А я принадлежу только вам. Неведение своей судьбы… Что меня ожидало, если бы вы погибли? Тоже смерть?
– Тевтоны не убивают пленных, а тем более женщин. Если бы ты стала женой Витольда, то, поверь, сразу бы получила полную и неограниченную свободу. Стала бы равной любому из нас. Это – Закон Ордена, великий и неизменный.
Маэй опустила голову, уставившись на свои колени.
– Я не знала, господин…
Вальдхайм улыбнулся.
– Я вижу, что парень тебе не противен. Это хорошо. И, насколько я знаю, юнкер жив. Так вот… Если он не передумал, я выдам тебя за него. Согласна?
На лице девушки появилось неподдельное удивление.
– Почему вы спрашиваете меня, господин, о моем согласии?
– А как же иначе? Или у вас не так?
– Не так, господин… Совсем не так. Наши браки решают родители. Мы – лишь подчиняемся.
– Господи, какой ужас! Мы, конечно, тоже слушаемся родителей. Но всегда женимся лишь по обоюдному согласию.
– Это… это просто невероятно!
– Ну, девочка, поживешь с нами подольше – узнаешь еще много необычных вещей… Кстати, надо бы как-то назвать тебя попроще. А то твое имя…
– А что в нем не так, господин?