Майкл взял ее руку и, наклонившись, нежно поцеловал:
— Спасибо, Эли, за твое доверие.
Они долго сидели рядом и молчали, испытывая одинаковое чувство освобождения от груза недосказанности и непонимания хотя бы в одном этом случае.
— Эли, вот что еще я хотел тебе сообщить, — заговорил Майкл. — Дело в том, что завтра мы должны быть на приеме у наших хороших знакомых. Состоится помолвка их дочери. Поэтому…
Елена от неожиданности отпрянула и, умоляюще глядя на него, сбивчиво и торопливо сказала:
— Майкл, может быть… я этого не хочу… ты один… а я… останусь…
Ответ Майкл был категоричен:
— Нет, Елена. Итак идут пересуды и домыслы о нашем затворничестве.
Она, немного придя в себя после его внезапного объявления о предстоящем визите, насмешливо бросила:
— Когда-то ты утверждал, что тебя не волнует, что будут думать другие!
— Это так, — спокойно согласился он. — Но есть разумные пределы поведения в обществе, когда вызов и эпатаж неуместны. Мы приглашены в дом давних друзей моих родителей. Они устраивают праздник для своей дочери. Что в этом плохого? Почему надо отказываться разделить искреннюю радость людей?
Безусловно, Елена была с ним полностью согласна. Но дело-то — в другом! Майкл или не понимал, или только делал вид, что не понимает причину, по которой не следовало принимать ни это, ни какое-либо другое приглашение. Елена решила объясниться сейчас же, поскольку сознавала, что это приглашение на помолвку — первое в череде других.
— Майкл, с тем, что ты сказал, я согласна, — она подтвердила свои слова энергичным кивком головы. — Но дело не в этом. Ты же сам прекрасно понимаешь, что нам делать подобные совместные визиты совершенно ни к чему. Зачем они? Бессмысленно афишировать и предавать публичной огласке наши отношения. Разумнее не акцентировать внимание на нашем скоропалительном быстротечном брачном союзе. Подумаешь!.. Приехала какая-то особа, пожила тихо, уехала. Никто не заметит даже и вскоре забудет! Иди на этот прием один, а меня объяви тяжело больной, прикованной к постели. Все поверят, потому что я никуда не выхожу и выходить не собираюсь. Для тебя так будет лучше, Майкл!
Окинув ее взглядом, Майкл горько усмехнулся.
— Ах, какая забота обо мне!.. Я весьма тронут твоими проникновенными словами, Елена!
Внезапно его тон стал холодным и даже надменным, а серые глаза смотрели холодно и бесстрастно:
— Елена, напоминаю, что ты приняла на себя определенные обязательства, согласившись стать моей женой. Одно из них — быть там, где бываю я. Тем более, не забывай и еще одно: мы — молодожены, дорогая. Твоего появления все ждут, поскольку наш брак — не тайный. Я женат и скрывать свою жену не намерен, ставя себя в идиотское положение. Ты — моя жена, Елена, и никаких отказов я впредь слышать не желаю! И один, без жены, никуда не пойду! — потом насмешливо добавил: — Хотя, должен, справедливости ради, заметить, что с удовольствием оказался бы в той же постели, к которой прикована ты. И это — единственная причина, которая могла бы отменить предстоящий выезд. Я, заметь, галантен: оставляю право выбора за тобой! Что скажешь?