Майкл вздохнул и произнес с нескрываемой горечью:
— А вот в этом-то и вся проблема! Эли отказала мне.
— Во всяком случае, здравого смысла она не лишена, — одобрительно констатировала Нелли.
— О, мама! Какой прогресс! Ты уже находишь и положительные стороны у будущей снохи! — моментально прокомментировал Билл. — Не прошло и пяти минут. К концу разговора ты будешь любить ее, как родную дочь!
— Нет, Билл, ты просто невыносим! — Нелли повернулась к Майклу. — Тогда на ком же ты женишься? Я ничего не понимаю.
— Мама, — терпеливо пояснил Майкл, — я хочу жениться на Эли. Я хочу попытаться убедить ее еще раз. Хочу, чтобы она приняла мое предложение. И я этого добьюсь. Честно говоря, я не предполагал, что мое сообщение вызовет такую бурю негодования.
— Бедный мальчик! Он рассчитывал, что мамочка будет в восторге от его кандидатки только на том основании, что она — не стриптизерша! — иронично высказался Билл.
— Я не могу вести серьезный разговор, когда паясничает Билл! — Нелли устремилась в свою комнату. — Генри, будь любезен, пойдем со мной. Майкл, наш разговор не окончен.
И Нелли удалилась в сопровождении мужа.
Днем позже Елене позвонил Александр и пригласил на ужин.
— Я за тобой заеду, Елена, — предупредил он.
События развивались так стремительно, что Елена ощущала себя пловцом, выгребающим против течения и теряющим последние силы. Он прекращает сопротивление и полагается на судьбу, а река несет его вниз по течению туда, откуда он так настойчиво уплывал. Елену охватила какая-то апатия. Ей не хотелось ни размышлять о том, что происходит теперь, ни думать о будущем и, тем более, принимать какие-либо решения.
Она одевалась на ужин с полным безразличием, чего с ней, в общем-то, никогда прежде не бывало. Обычно она, как и всякая молодая девушка, испытывала легкое волнение, суетилась без толку, отчаивалась, что выглядит ужасно, но к выходу, оглядывая себя в зеркало, всегда испытывала то удовлетворение, которое охватывает каждую девушку — она прекрасна и покорит всю мужскую часть человечества!
Теперь же Елена равнодушно сделала макияж и почему-то надела свое самое нелюбимое платье яркой и пестрой расцветки. Она всегда недоумевала, откуда в ее гардеробе мог появиться столь невероятный экзотический наряд, больше подошедший бы какой-нибудь пышной жгучей брюнетке. Затем зачем-то достала громоздкий безвкусный кулон, когда-то подаренный ей и ни разу не использованный, и повесила его на шею. Оглядев себя, непонятно почему почувствовала уверенность и спокойствие. Потом сняла очки и сложила их в сумочку. Все.