Андрей Андреевич, счастливый, сияющий и смущенный, не смог прочитать, что там написано. Наверное, от волнения буквы расплывались. Едва разобрал свое имя в начале надписи: "Андрею..." Сунул часы в карман. Заикаясь и почему-то хрипя, сказал:
- Спасибо... Спасибо вам... - и замолчал, тяжело дыша.
Все поздравляли его, рассказывали подробности. Он видел лица людей как через пелену тумана и едва понимал слова.
Не зная, куда девать руки, сунул их в карман, достал табак. Рассеянно шарил, отыскивая трубку. Потом нащупал руками какую-то бумагу, оторвал кусок от нее и свернул толстую, кривую цыгарку. Закурил и закашлялся. Пробурчал добродушно: "Вот, черт, бумага толстая", и, стряхивая пепел, прочел на цыгарке "Р а п о р т".
"Т" уже сгорело.
Тогда Андрей Андреевич скомкал в кармане остаток бумаги и незаметно выбросил.
Ветер подхватил бумажку, взмыл ее кверху и шлепнул в воду. Хлестнула волна, покрыла пеной серый листок и, закружив его, понесла в море.
Море было серое, под серым, осенним небом.