И теперь я слышу в ее голосе уверенность, она знает все не понаслышке. Но она ошибается на мой счет, потому что не бега я люблю.
Как раз в этот момент к нам подходит Пак, и на ее лице все еще блуждает зловредная улыбка после схватки с Элизабет.
— Дори!..
— Будь поосторожнее на пляже, — говорит Дори-Мод и тут лее уходит, что-то ворча себе под нос.
Пак отпускает какое-то замечание насчет ее дурного нрава.
— Ты не передумала? — спрашиваю я.
— И не собиралась.
На песчаном берегу все ужасно, именно так, как я и предполагал. Небо почти легло на песок, время от времени нам на лица падают капли дождя. С нашей достаточно высокой наблюдательной точки я вижу бушующий океан, кабилл-ушти, носящихся по черному песку, схватки между водяными лошадьми и красные пятна тут и там. Темный мертвый кабилл-ушти распластался у линии прибоя, и волны набегают на его ноги, не сдвигая их с места. Не только для людей океан опасен.
— Ты видишь Томми? — спрашивает Пак.
Я не вижу, но только потому, что слишком многое мелькает перед глазами в непрерывно подвижной игре на песке. В моих ушах шипит дождь.
Пак начинает спускаться по тропе, и мне ничего не остается, кроме как двинуться за ней. У конца тропы столпились несколько зрителей и официальных наблюдателей. Вроде бы один из них — Кэррол, дядя Брайана и Джонатана. Подойдя, я останавливаюсь, чтобы обменяться с ним несколькими словами, и поднимаю повыше воротник, мечтая прикрыть от дождя хотя бы затылок.
— Что здесь вообще происходит?
Мой голос на ветру звучит как-то жалобно; я не свожу глаз с мертвой водяной лошади.
— Драки, что же еще. Лошади дерутся. Море сводит их с ума.
— А Томми Фальк здесь? — спрашиваю я.
— Фальк?
— Черная кобыла!
Он отвечает:
— Да они все черные, когда мокрые.
— Томми Фальк? — повторяет один из зрителей, стоящих неподалеку. Это человек с материка, в плотной темно-синей куртке и при галстуке, с которым не может расстаться даже на песчаном берегу, — Такой симпатичный парнишка?
Я понятия не имею, можно назвать Томми симпатичным или нет.
— Если да, то что?
Мужчина показывает в сторону выступающего утеса.
Официальный наблюдатель, как будто вспомнив что- то, добавляет:
— Вас тут кто-то искал, мистер Кендрик.
Я жду, что он скажет, кто именно искал, однако он молчит, и потому я отхожу от них. За этим разговором я потерял Пак. В такую гнусную погоду все выглядят одинаковыми. И если все кабилл-ушти кажутся черными под дождем, то и люди тоже. Песчаный берег заполнен темными безразличными тварями, на спинах которых сидят темные фигурки поменьше размером. Нет смысла звать Пак; уже в пяти футах любой звук растворяется в диком завывании ветра.