Пак
Этим вечером мы с Финном оба ждем Гэйба. Я сварила бобы — чертовы бобы, проклятые, как и вся наша еда, — и медленно закипаю в собственной коже, представляя свой разговор с Гэйбом, когда он явится. Финн топчется у окна, пока я готовлю, а когда я его спрашиваю, что он там делает, бормочет что-то насчет шторма. Темнеющее небо за окном выглядит чистым, если не считать нескольких высоких клочковатых облачков, настолько прозрачных, что сквозь них можно смотреть, и такое оно до самого горизонта. Никаких признаков дурной погоды. Кто знает, почему Финн делает иной раз то, что делает. Я даже не пытаюсь переубедить его.
Мы ждем и ждем Гэйба, и во мне то вскипает, то чуть остывает, то снова кипит ощущение предательства. Но просто невозможно злиться так долго. Мне хочется рассказать Финну, что именно грызет меня изнутри, но я не могу упомянуть о Малверне. От этого он просто начнет еще тщательнее мыть руки, и его утренние ритуалы станут дольше обычного.
— Как ты думаешь, — небрежно спрашиваю я, вертя в руках маленькую масленку так, что нарисованная на ней сова смотрит то на меня, то на Финна, то снова на меня, — если бы мы продали «морриса»… Почему ты смеешься?
Финн осторожно постукивает по оконному стеклу.
— Да он даже не едет.
— Но ведь раньше ездил?
— Я мог бы починить его завтра, — рассеянно произносит Финн. Я теперь думаю, что окно нужно ему для того, чтобы иметь повод смотреть наружу, на тот случай, если вдали покажется Гэйб. — Не хотелось бы мне очутиться там, когда шторм разыграется.
— Ну да, конечно, дождь, — говорю я. — Если продадим… что ты думаешь об этом?
— Ну, наверное, дело в том, зачем нам его продавать.
— Чтобы лучше кормить Дав во время тренировок.
Следует мучительно долгая пауза, я жду и жду ответа
Финна. А он постукивает пальцами по краю стекла, потом наклоняется и всматривается в то место, где стекло соединяется с деревом, приближает лицо почти вплотную… И похоже, остается доволен тем, что защита от дурной погоды выглядит вполне надежной, после чего готов продолжать разговор.
Он говорит наконец:
— А что, корм получше дорого стоит?
— А ты видел, чтобы на нашем острове росла люцерна?
— Ну, как посмотреть, — задумчиво произносит Финн, — Я ведь не знаю, как люцерна выглядит.
— Точно так, как начинка твоей пыльной головы. Да, она дорого стоит. Ее привозят с материка.
Мне немножко не по себе из-за того, что я сорвалась на Финна. Не он ведь причина моей злости, а Гэйб. И я не желаю верить в то, что сегодня вечером мне, может, и не удастся выложить ему все насчет появления в нашем доме Малверна. Но я не могу из-за Гэйба бодрствовать всю ночь. Мне завтра нужно рано встать, если я собираюсь вернуться на пляж.