— Потому что это бега для кабилл-ушти.
Кэт смотрит мимо меня, на край утеса, потом ее брови сдвигаются, она стискивает зубы. Что-то в ее виде возникает бескомпромиссное, я вижу ярость, присущую юности.
— Я не хочу даже думать об этом, пока не удостоверюсь, что она лучше, чем Дав, — заявляет девушка.
Она бросает на меня долгий взгляд, и я наконец соображаю, что она ждет от меня согласия или возражения.
Я не уверен, что именно она хочет услышать. Она ведь и сама должна все это знать, но все-таки я продолжаю свою мысль:
— Нет лошадей быстрее кабилл-ушти. И точка. Меня не интересует, как ты ее тренируешь и чем кормишь, бегает ли она в волнах или еще что-нибудь. Водяные лошади сильнее твоей кобылы, они выше ростом, и твоя кобыла выросла на траве. А водяные лошади выросли на кро Кэт Конноли. У тебя нет ни единого шанса.
Это, похоже, совпадает с мнением Кэт, потому что она коротко, резко кивает.
— Ладно, хорошо. Тогда давай устроим состязание, не хочешь?
Она произносит эти слова удивительным тоном. Ее «или не хочешь?» звучит гак, что мне вроде как придется с ней согласиться.
— Состязание? Я на той кобыле, а ты — на Дав?
Кэт снова кивает.
На нас опять налетает могучий порыв ветра, и он наконец заставляет Корра замереть и принюхаться. Я чую дождь, где-то далеко.
— Не понимаю, зачем тебе это.
Девушка просто молча смотрит на меня.
— Там, в конюшне, остались две партии лошадей, кото необходима пробежка. Меня ждет Джордж Холли и еще по меньшей мере два покупателя, которые болтаются вокруг загонов, высматривая лошадку, способную прославить их материковые конюшни или, по крайней мере, выиграть хоть однажды. Мне нужно переделать слишком много дел до того, как упадет ранняя октябрьская ночь. У меня нет времени на дурацкие гонки — на состязание кабилл-ушти с какой-то пони, которая из-за малого роста не может даже заглянуть в глаза Корру.
— Если я стану ее проверять, это займет ровно столько же времени, — говорит Кэт, — Так что если ты откажешься, то только потому, что для тебя оскорбительна сама идея.
В общем, в итоге мы устраиваем гонку.
Я иду за гнедой кобылой, а на ее месте оставляю Корра, одарив его хорошим куском говяжьего сердца из моего рюкзака. Когда возвращаюсь, то вижу, что Кэт уже прилаживает стремена, перекинув одну ногу через седло. Такое нельзя проделать, если вы не доверяете своей лошади, и я не уверен, что мог бы вот так же поступить с каким-нибудь из кабилл-ушти.
Гнедая кобыла подо мной беспокоится, перебирает ногами. Ею так же трудно управлять, как пегой, но она не такая злобная. Она скорее вас утопит, чем съест.