Михаил Кольцов писал в те дни:
«Нельзя сдать Мадрид. Надо драться до исступления, до последнего патрона, а потом до последней щепотки динамита, потом камнями из мостовой, потом кулаками, а потом, когда уже схватят, кусаться. Пусть почувствуют, что значит взять такой город. В Карабанчель они ворвались слишком быстро, теперь же пусть ползут — каждая улица будет для них мясорубкой…»
Мадрид и Сталинград. «Они не пройдут!» и «Коммунисты — вперед!..»
Радио Севильи между серенадами фаланге уже торжественно объявило о взятии Мадрида, а Мадрид и не думал сдаваться.
В дыму и пламени, под вой бомб и грохот снарядов рождались герои обороны Мадрида, стоявшие насмерть. И в первых рядах шли коммунисты.
Чувствуя, что враг готовит генеральный штурм Мадрида, Гришин не мог усидеть на месте. Его видели среди бойцов интербригад, в Университетском городке, изрытом кратерами, подобно Луне, в парке Каса де Кампо, где недавно на скамейках обнимались парочки и матроны чинно возили коляски со смуглыми беби. Теперь здесь шла жестокая битва, и вместе с испанцами шли в очередной бой советские добровольцы-танкисты, еще не привыкшие к своим испанским псевдонимам.
Восьмого ноября бомбы «юнкерсов» снова упали рядом с военным министерством. Воздушной волной выбило стекла… Гришину поцарапало щеку, долго звенело в ушах. За окнами стелился дым — горел гараж. В огне пропала и та роскошная «испано-сюиза».
А вечером как ни в чем не бывало генерал сидел в пяти километрах от фронта в ложе кинотеатра «Монументаль» на торжественном митинге, посвященном годовщине Октябрьской революции.
«Монументаль» — огромный кинотеатр с залом на семь тысяч зрителей (больше московского «Ударника»), по уверению мадридцев, — самый большой кинотеатр Европы. Публика в комбинезонах, куртках. Пилотки, береты. Лилово-желто-красные флаги республики. Генерал Гришин смотрел на портреты Карлоса Маркса, Фредрико Энгельса, Владимиро Ленина, слушал Долорес Ибаррури. Дочь простого испанского горняка говорила о русской революции, а русский генерал вспоминал те незабываемые дни и ночи, толкнувшие планету на новую, революционную орбиту, с которой ей уже никогда не сойти.
Бывают же в жизни такие встречи! В номере мадридского отеля «Гэйлорд» главный военный советник Гришин встретился с прилетевшим в столицу через фронт генеральным консулом Советского Союза в Барселоне В. А. Антоновым-Овсеенко. Бойцы старой ленинской гвардии, один из Риги, другой из Варшавы, когда-то штурмовавшие оплот контрреволюции в Петрограде, теперь отражали штурм столицы Испании Мадрида. В пятьдесят два года Владимир Александрович выглядел молодцом. Вес тот же гоголевский нос, близорукие глаза за очками, только волосы подстриг. Бодр, оживлен. Лишь изредка проглядывала в нем свинцовая усталость.