В Сан-Франциско проживало свыше пятидесяти тысяч японцев, в других городах японское население также исчислялось десятками тысяч. Японцы владели предприятиями, лавками, ресторанами, прачечными, разводили картофель, выращивали цветы. Это была привилегированная часть. Основная же масса за гроши работала в шахтах и на рудниках. Здесь царили произвол и дикая эксплуатация.
Отец мало чем мог поддержать Мияги. Все же он устроил сына в школу английского языка (без хорошего знания языка невозможно было найти работу), а затем в школу художеств в Сан-Франциско. Вручив сыну все свои скудные накопления и оставив себе лишь на дорогу, Мияги-старший вернулся на Окинаву. Ётоку остался без поддержки, без надежд в совершенно незнакомой стране. Питался десятицентовыми булками, за двадцать долларов в месяц мыл лестницы в гостинице. Но он не пал духом. Перебрался в художественную школу в Сан-Диего, устроился поденщиком на ферму. Учился в институте живописи Макдональда Райта. В японской культуре в то время шла борьба между сторонниками модернизма и поклонниками прошлого. Ясно обозначились два лагеря: одни требовали подчинить искусство служению народу, другие ратовали за искусство ради искусства. Мияги сразу же примкнул к тем, кто своим знаменем сделал боевое реалистическое искусство. Ему посчастливилось познакомиться с работами ряда прогрессивных художников, находившихся под большим влиянием советских мастеров Фаворского и Кравченко.
В 1925 году группа прогрессивных художников задумала открыть свой клуб в Лос-Анджелесе. Предполагалось, что клуб будет существовать полулегально, он объединит всех, интересующихся социальными проблемами. Для прикрытия местом занятий кружка станет небольшой ресторан «Сова», владельцем которого сделали Мияги. Кружок посещала прогрессивно настроенная интеллигенция. В секцию восточных национальностей входили японцы, китайцы, филиппинцы, индийцы; больше всего здесь было японцев. В Лос-Анджелесе Мияги женился на художнице Ямаки Чио.
Мияги познакомился с ней в школе художеств в Сан-Диего. Это была хрупкая, романтичная девушка. Здесь, на чужбине, она быстро освоилась, бегло болтала по-английски, но втайне тосковала по далекому городку Миядзаки, где прошло ее раннее детство. В вопросах искусства Ямаки старалась быть ультрасовременной, но не чуждалась и старинного японского жанра хайга. Хайга — это скупая поэзия красок, печаль, выраженная кистью и тушью. Мияги читал стихи «Бедность»:
Тяжело падает дождь
На мою шляпу,
Украденную у придорожного пугала.
Чио взмахами кисти изображала это на бумаге.