Чтоб это пламя благородное
Не тлело зря в груди моей!
Огонь недаром в жилах мечется,
И сердце яростно стучит,
Мольбой за счастье человечества
Любой удар его звучит.
Бранко стал мечтать о большом деле, которому можно было бы отдать всего себя. Он очень хотел поехать в Советский Союз, увидеть все своими глазами, бороться за строительство социализма. Об этом они мечтали вместе со Славко и не раз говорили на эту тему.
Бранко проникался все большей и большей враждебностью к капиталистическому миру. Кризис выбросил на улицы городов Франции тысячи безработных, к ним принадлежал и Бранко. Его выручал пока журнал «Вю».
Редактор журнала давно вынашивал мысль посвятить один из номеров странам Дальнего Востока. Китай, Япония… Экзотика. Это привлечет подписчиков. Он искренне обрадовался согласию Бранко Вукелича поехать в Японию, немедленно оформил контракт и выдал Вукеличу корреспондентский билет. Перед отъездом Бранко добился аудиенции у президента Всеобщей электрической компании. Президент принял сухо, но сразу подобрел, когда узнал, что Вукелич вовсе не собирается просить о трудоустройстве. Рекомендательные письма в Японию? О, пожалуйста! Поездка в Японию… Дьявольски интересно. Проклятый кризис гонит людей на край света. Если дела поправятся, здесь, в компании, место всегда за господином Вукеличем. Он и японцам порекомендует Вукелича как превосходного юрисконсульта. В жизни все может пригодиться.
Одновременно Бранко связался с югославской ежедневной газетой «Политика» и от нее также получил корреспондентское удостоверение (тем более что газете это ровным счетом ничего не стоило). На подготовку к отъезду Вукеличу дали всего шесть недель, но он успел оформить все свои дела, закупил книги по искусству Японии, запасся фотоматериалами и альбомами.
Началось феерическое путешествие из Марселя через Красное море, Сингапур, Шанхай в Йокогаму. Длилось оно целых сорок три дня. 11 февраля 1933 года Вукелич с семьей высадился в Йокогамском порту.
С Рихардом Зорге Бранко встретился только восемь месяцев спустя. Чем же были заполнены эти восемь месяцев? Журналистской деятельностью, знакомством с французскими, английскими и американскими коллегами. Вукелич был хорошо принят в японских журналистских кругах. Он обладал веселым, общительным характером, повсюду его встречали с улыбкой. Он пытался создать впечатление несколько легкомысленного человека, которому все нипочем. Великолепное знание английского, французского, немецкого и ряда других языков делало его неким посредником в Токийской ассоциации иностранных корреспондентов. Как одержимый носился он по картинным галереям Токио, осматривал буддийские храмы в Камакуре, Киото, Наре. Заполнял альбомы изображениями бронзового Будды — целителя из храма Кофукудзи, Амида-будды, Вайрочана-будды. Его пленила крылатая японская архитектура. Ого! Япония — обетованная страна художников, скульпторов, архитекторов. Языки всегда легко давались Бранко, и он сразу же занялся японским. Живой, восторженный, немного опьяненный всем увиденным, приходил он домой. Эдит ворчала: на работу устроиться, несмотря на блестящие рекомендации, не удается, в Токио своих преподавателей гимнастики некуда девать. Как она жалеет, что согласилась ехать сюда! Бранко успокаивал жену. В конце концов все как-нибудь образуется. Ведь они в Японии, в Японии!