В ответ орк лишь склонил голову набок и осмотрел Андрея более внимательным взглядом, с едва уловимой примесью удивления, но при этом сделал вид, что не понял ни слова. Возможно, это кого-нибудь и обмануло бы, но за долгие годы работы в милиции Андрей прекрасно научился разбираться в эмоциях людей, а эмоции орков не больно-то и отличались. Пленник прекрасно понял, что именно спросил Андрей. Но вот разговорить его не было никаких шансов – уж больно этот ветеран походил на того командира охраны купеческого каравана.
Ища подтверждения своим предположениям, Андрей взглянул на Джефа. Тот только сжал губы и отрицательно покачал головой, подтверждая мысли командира о бесперспективности допроса с пристрастием. Андрей решил зайти с другой стороны:
– Солдат, ты не хочешь с нами говорить, если бы у меня было время, то ты непременно заговорил бы. Поверь, рано или поздно все ломаются, просто одни держатся дольше, другие меньше, но времени у меня нет. Тогда давай заключим договор. – Лицо орка осталось абсолютно непроницаемым, словно он не понимал ни слова, но Андрей уже знал, что орк его понимает. Конечно, язык, на котором изъяснялся Андрей, был далек от совершенства, пленник наверняка также говорил с ужасными искажениями, но понять друг друга они все же могли. – Договор простой, – между тем продолжал Андрей, – ты едешь с нами ровно сутки, и мы с тобой разговариваем. Я не спрашиваю у тебя никаких секретов, но ты говоришь со мной на языке степняков, а затем повторяешь все сказанное на имперском. Через сутки я тебя отпускаю и отдаю тебе все оружие: безоружным в степи не выжить, ведь так?
– Зачем тебе это? – хрипло заговорил орк.
– Я хочу знать язык империи, – пожав плечами, ответил Андрей.
– Зачем?
– Знание – это сила. Ты не знал?
– Я не собираюсь давать силу в руки врагов, раб, – сплюнув, проговорил солдат, и Андрей понял, что если орк и видел людей, то лишь в качестве невольников.
– Хорошо. Ты сохранишь преданность империи и не дашь мне в руки знания. Ты умрешь. Я не получу того, чего хотел. Но я всегда получаю то, чего хочу. Значит, я никуда не уйду, а пойду в империю, чтобы найти это знание, но тогда погибнут имперцы, десятки ни в чем не повинных имперцев. Но я найду того, кто захочет поделиться со мной своими знаниями в обмен на жизнь, – ведь не все такие крепкие, как ты. Но ты солдат, и ты клялся защищать империю даже ценой своей жизни, однако ты предпочитаешь умереть с гордо поднятой головой, – тогда я вынужден буду вернуться, и кровь погибших будет на твоих руках: ведь ты мог меня остановить.